Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Да...

так в пятницу я снова побывала в Эрмитаже.

До Мощевой Балки я не дошла, потому что тупо не смогла понять, как пройти в ту часть первого этажа, минуя выход из музея. А для экспериментов в этой области я была уже слишком уставшей. Зато рассмотрела информационный центр (интересная штука, надо будет там посидеть) и местное кафе. Чес-слово, бутерброды стоимость в полтора (льготных) входных билета вгоняют меня в когнитивный диссонанс. :/

Зашла в залы искусства Японии (экспозицию гравюр ещё не обновляли) и у витрин с нэцке наткнулась на бывшего одноклассника (и однокурсника, емнип), к которому в своё время относилась с большой симпатией (это значит ровно то, что сказано, и ничего больше ). Если б у меня были сомнения, он это или не он, то голос и лёгкое заикание убедили бы окончательно. Меня он, видимо, не узнал. Будь он один, я бы, пожалуй, с ним заговорила (хотя что говорят в таких случаях — «Привет, давно не виделись»?), но он был с двумя спутницами. Позже мы снова встретились в зале Рембрандта.

По дороге из японских залов снова прошлась по выставке "Глазами романтика", благо она 6-го февраля закрывалась. У картин с интерьерами соборов какая-то пожилая интеллигентного вида дама объясняла группе стоящих рядом школьниц, что вот здесь готический слой, здесь — барочный, «А кто-нибудь помнит, как называются вот эти рёбра? Легко запомнить, как в слове "нерв" — нервюры» и интересовалась, почему Анечка, как они вошли, так ни на одну картину даже не взглянула, «Нет, я понимаю, что бывают люди, к живописи равнодушные, но...» Анечка что-то отвечала, угрюмо, но вежливо.

Интересно, «что это было»... какой-нибудь кружок (спецкласс и т.п.) по архитектуре?

А ко мне с момента объяснения про нервюры привязались строчки Мандельштама «Но чем внимательней, твердыня Нотр Дам,/ Я созерцал твои чудовищные ребра...» Вообще в... «не очень личных» залах Эрмитажа меня тянет читать про себя стихи — которых я почти не знаю наизусть. Пришлось пойти на компромисс и повторять про себя Chinatown Щербакова.

В Александровский зал я попала только к пяти, киоск был закрыт и купить каталог «Глазами романтика» мне не удалось, жаль. А выставку "Паруса Эллады" они, кстати, продлили до 3 апреля. И зачем я, спрашивается, ходила туда дважды с промежутком в неделю — "потому что скоро закроют"?

Ну, а оставшееся время я, естественно, провела в зале Рембрандта. «Давид и Ионафан» с «Мужским портретом» так и не вернулись (и «Вопросы и ответы» не обновились), а вот «Портрет старушки» и «Портрет старика-еврея» теперь висят в гладких тёмно-синих рамах вместо резных золотых. Похоже, им делают новые... Пиотровский в 2006-м году про этот проект (дорогих новых рам для рембрандтовских картин) говорил. Я-то предполагала, что недостающие картины забрали как раз из-за этого, ан нет, видимо...

Из услышанного в зале. Экскурсовод перед «Возвращением блудного сына»: «...и тут ему пришло озарение, что он должен вернуться и утешить отца». По-моему, «по тексту» малость не так было. :/ Посетительница читает название картины: «Аман узнает свою судьбу». Другая, не дослышав: «Узнает кого?» «Свою судьбу». Лёгкое злорадство, испытанное при этом диалоге, показало мне, насколько я не одобряю эту версию названия. =) Нет, ну в самом деле, что значит «узнаёт свою судьбу»? Получает приказание чествовать Мардохея (и понимает, что добром это не кончится)? Ну так и напишите, как в каталоге 1971 года... Или его только что распорядились казнить? А кто тогда слева, где Эсфирь и почему лицо не накрыто? Ну, тоже напишите... хотя в этот вариант мне не верится от слова «совсем».

Попутно возникло несколько вопросов. Почему одни картины висят за стеклом, а другие — нет? Под стеклом более ценные? Но почему тогда «Возвращение блудного сына» без стекла? А если, ттт, ещё один маньяк, как с «Данаей»? А вот «Старушку с очками» из-за стекла не разглядеть совсем, оно бликует страшно...

И почему так хорошо сохранилось "Детство Христа"? Никаких кракелюр, ничего... а ведь практически ровесник рембрандтовских картин.

И ещё из «понравившегося отдельно»: вот на эту картину я раньше как-то не обращала внимания, проходя мимо. И вот я внезапно «разглядела» лицо, взгляд и жест мальчика, стоящего справа.

А «Беатриче» Мессины зацепила меня «с первого взгляда»... ещё до того, как я прочитала на табличке, кто это.

@темы: Рембрандт, Жизнь, Картины, Эрмитаж

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закон группировки...

по-прежнему в силе.

Гугл запустил новый проект: http://www.googleartproject.com/

И там представлен Эрмитаж, и в его разделе две картины Рембранта: «Возвращение блудного сына» и «Прощание Давида с Ионафаном». Правда, в разделе «Explore the museum» в зале Рембрандта мне удалось рассмотреть только стену (где висят картины учеников). Я лелеяла надежду посмотреть на место рядом с «Давидом и Урией» — пустое оно или нет?

Список картин Рембрандта, находящихся в ГМИИ (кстати, три портрета туда были переданы из Эрмитажа):

1. "Изгнание торгующих из храма" (Christ driving the moneychangers from the Temple) (1626) (кат. 1)

2. "Неверие Фомы" (The incredulity of Thomas) (1634) (кат. 1)

3. "Мужской портрет" (Portrait of an old man in a beret) (1654) (кат. 2) (портрет брата Адриана, насколько я понимаю)

4. "Портрет старушки" (Portrait of an old woman) (1654) (кат. 2)

5. "Портрет старушки" (Portrait of an old woman sitting) (1655) (кат. 2)

6. "Артаксеркс, Аман и Эсфирь" (Assuerus, Haman, and Esther) (1660) (кат. 1)

Рисунок Рембрандта к притче о немилосердном должнике:



А это из той же книги Гомбриха, про картину, которую он считает примирением Давида и Авессалома:

Примирение царя Давида с его грешным сыном Авессаломом - тема, ранее не встречавшаяся в изобразительном искусстве. Ветхозаветные цари и патриархи Святой земли ассоциировались в сознании Рембрандта с восточными купцами, которых он видел в амстердамском порту. Его Давид облачен то ли в индийский, то ли в турецкий костюм, на голове его тюрбан, а с плеча Авессалома свешивается восточная кривая сабля. Художника влекли восточные одежды блеском золотой парчи, шелка, драгоценностей - в них дрожал и переливался свет. Блестящие фактуры великолепно писали Рубенс и Веласкес, но в живописи Рембрандта почти нет ярких цветов. Его библейские композиции погружены в сумеречную атмосферу коричневатых тонов. Но с тем большей силой мерцает в них светоносная материя. Завораживающие колыхания света и тени в живописи Рембрандта не самоценны, они усиливают драматическое напряжение. Какой сгусток эмоций сосредоточен в этом объятии двух людей - Авессалома, припавшего к груди отца в своем пышном воинском снаряжении, и Давида, с печалью и нежностью принимающего раскаяние сына! И хотя лицо Авессалома скрыто от нас, мы сопереживаем ему, проникаемся его чувствами.

Правда, первое издание этой книги (1950) было ещё до статьи Левинсона-Лессинга...

Завтра я снова иду в Эрмитаж. Но без фотоаппарата — на улице скользко, если я его грохну, сестрица меня убьёт.

Но прежде надо будет получить долгожданную посылку из Екатеринбурга. ) А тот-кого-дважды-спрашивали-прямо-а-он-так-и-не-ответил останется без книжки. :Р

UPDATE: Разобралась-таки с навигацией по виртуальному Эрмитажу. Справа от «Давида и Урии» там висит «Мужской портрет», а «Давид и Ионафан» — между «Портретом старика-воина» и, кажется, «Притчей о работниках на винограднике». Замечательно. И где они теперь? Может быть, завтра узнаю...

Пойду подбирать собственную галерею на ГугльАрте.

@темы: Рембрандт, Star Trek, Жизнь, Книги, Эрмитаж, Настроения

---

Меня обычно...

очень печалит наличие в голове какой-то информации, непосредственного источника которой я не знаю. Или к которой не могу хотя бы подобрать «альтернативный источник».

Энное количество лет назад, перелистывая какую-то заказанную читателем книгу по английскому языку, я наткнулась на следующую пословицу: «What done in laughter, will be repented in tears» (за точность воспроизведения и грамматическую правильность не ручаюсь). С тех пор я перезаказала и пересмотрела несколько десятков сборников английских пословиц, но этой так и не нашла. Не приснилась же она мне, в самом деле...

(вспомнив про тематическую очередность записей) Что ж, сойдёт за мировоззрение пост по фильму «Опочтарение».

---

Из...

«Записей и выписок» М. Гаспарова.

«Гигес пораздумал и предпочёл остаться в живых» — самая психологически богатая фраза Геродота (I, 11).

«Не судите, да не...» Притча Ремизова: во сне ругателю архангел показывает душу ругаемого: куда скажешь, туда и пойдет, в ад или рай. «Нет казни больше, чем судить».

Стиль И. Тронский говорил В. Ярхо: нельзя ради стиля переводить коров Гелиоса быками Гелиоса — какой дурак станет держать быков стадами?

Флот В «Русском вестнике», 1902, № 2, с. 185, в исторической статье была фраза: «Главным врагом русского военного флота всегда было море».

Эпиграфика С. Ав. рассказывал: в клозетах библиотеки Британского музея он впервые увидел надписи со ссылками на источники. Несмотря на обильные надписи, чтобы не делать надписей.

Этика Эйхенбаум был не менее этически озабочен, чем Бахтин, но Бахтин решал свои этические проблемы на поступках литературных героев («это живые люди...»), а Эйхенбаум — на поступках их авторов.

От выражения «решал свои этические проблемы на поступках литературных героев» повеяло чем-то очень знакомым.

Похоже на знаменитую кинематографическую задачу: очная ставка, крупный план лица, и нужно, чтобы зрители увидели, что этот человек узнал другого, но чтобы поверили, что следователи этого не поняли.

Очень интересно... а в самом деле, как?!

Интонация Есть немало еврейских анекдотов, связанных с вопросительной интонацией. Такой же анекдот случился, оказывается, с той фразой из Библии, которую Лермонтов поставил эпиграфом к «Мцыри»: Вкушая, вкусих мало меда и се аз умираю. С повествовательной интонацией это воплощение смирения. Но это слова Ионафана, который во время боя нарушил объявленный Саулом пост, наелся меда и с новыми силами разбил врагов. И когда Саул, несмотря на победу, хотел казнить Ионафана за нарушение поста, тот возмутился: «Я съел чуть-чуть меда — и за это мне теперь умирать?»

Суть В легенде о Януше Корчаке у нас забывают самое главное и достоверное. Его спросили, что он будет делать, если доживет до конца войны. Он ответил: «Пойду заботиться о немецких детях, оставшихся сиротами».

Усохшие пословицы (о них собирался писать покойный М. П. Штокмар): «Голод не тетка, пирожка не подсунет». «Рука руку моет, да обе свербят». «Чудеса в решете: дыр много, а выйти некуда». «Ни рыба, ни мясо, ни кафтан, ни ряса». «Губа не дура, язык не лопата». «Не дурак выпить — не подлец закусить». «Хлопот полон рот, а прикусить нечего». «Шито-крыто, а узелок-то тут». «Собаку съели, хвостом подавились». «Собачья жизнь: брехать нужно, а есть нечего». «Не всяко лыко в строку, не всякий лопот в слово» (анаграмма: ключевое слово лапоть не названо), «Ума палата, да ключ потерян». «Копейка ребром, покажися рублем». «Смелым бог владеет, а пьяным черт качает». «Дураку хоть кол теши, он своих два ставит». «Лиха беда начало: есть дыра, будет и прореха». «Все люди как люди, а мы как мыслете». «Два сапога пара, оба левые». («Это про политиков?» - спросил И.О.)

Читатели и библиофилы — такие же разные люди, как жизнелюбы и человеколюбы.

К. Кавафис
«В ожидании варваров» (конспективный перевод)

— Отчего народ в перепуге?
— Идут варвары, скоро будут здесь.
— Отчего сенаторы не у дела?
— Идут варвары, их и будет власть.
— Отчего император застыл на троне?
— Идут варвары, он воздаст им честь.
— Отчего вся знать в золоте и каменьях?
— Идут варвары, они любят блеск.
— Отчего ораторы онемели?
— Идут варвары, они не любят слов.
— Отчего не работают водопроводы?
— Идут варвары, спрашивайте их.
— Отчего все кричат и разбегаются?
— Весть с границы: варвары не пришли,
Варваров вовсе и не было.
Что теперь будет?
С варварами была хоть какая-то ясность.

Шолоховский вопрос уже строится, как шекспировский: о казаках может писать только казак, как о лордах только лорд. А о хоббитах, вероятно, только хоббит.

Автор «Если «смерть автора», то, вероятно, и Деррида тоже нет?» — «Нет, говорят, Деррида только и есть, это всех остальных нет» (Т. Толстая).

Любовь Я разбирал перед американскими аспирантами «Антония» Брюсова: «страсть» — понятие родовое, «любовь» — видовое, происходит семантическое сужение и т.д. Меня переспросили, не наоборот ли. Я удивился. Потом мне объяснили: для них love — общий случай приятного занятия (love-making), а passion — это досадное отягчающее частное обстоятельство, от которого нужно как можно скорее избавиться.

Мысль «Последние две фразы дописаны при редактировании, чтобы ярче выразить мысль, которой у автора не было» (Из редакторского заключения о рукописи).

Ономастика Город Мышкин близ Углича выродился в населённый пункт Мышкино; группа энтузиастов устроила в городе мышиный музей — куклы и «всё о мышах» — и спасла город (слышано в «Мире культуры»).

Подтекст «При Низами, чтобы стать поэтом, нужно было знать на память 40 000 строк классиков и 20 000 строк современников». Оказывается, еще говорилось: знать наизусть 10 000 строк и забыть их. Чтобы они порождали подтекст.

Свобода У сына в отрочестве был страх заниматься тем, что ему интересно: вдруг это обяжет и поработит? Я помню, как в ЦГАЛИ открыли архив Шенгели, и я подумал: какой интересный новый камень на шею.

Хронотоп (доклад «О хронотипах и хронотопах» упоминался в журнале «Знамя»). Лимерик И. Оказова с правкой С. Аверинцева.

Раз один человек в Конотопе
Оказался в чужом хронотопе,
Но на то несмотря,
Под конец ноября
Он утоп во всемирном потопе.

Что и о чем По радио на Пасху читают стихи Набокова о Марии: «...что если этих слез / Не стоит это Воскресенье?» Стихотворение — антихристианское, но, видимо, опять важнее, о чем говорится, чем что говорится. Так когда-то прославлением революции считалось вступление Пастернака к «905-му году», кончавшееся: «Ты бежишь не одних толстосумов — все ничтожное мерзко тебе».

Источниковедение Д. Толстой, министр просвещения, говорил: «По французской поговорке, нет пророка в своем отечестве». Е. Киселев в «Итогах» (11.8.1996), наоборот: «Как сказано, кажется, в Писании, единожды солгавши, кто тебе поверит?». А Тургенев (напоминает Алданов) в «Песни торжествующей любви» приписывает любовь сильна, как смерть, «одному английскому писателю».

Обида «В том же 1931, когда было написано «Я пью за военные астры», недавно очень идиотически интерпретированное, я забыл кем...» Из зала подсказывают: таким-то! — «Я не хотел никого обидеть».

Тайна Священная свадьба Зевса и Геры справлялась на Самосе, длилась 300 лет и была тайной (Схолии к «Илиаде». Возможна порча текста).

Это к вопросу о хронологии "Сильма"...

Такое слово. Была пародия Б. Аннибала на «Дали» Брюсова с примечаниями к каждому слову («"Я чтил Христа, равно и Будду, / и Маркс был также мною чтим. / Теперь стихи писать не буду, / а только примечанья к ним". Примечания: Христос — основатель христианской религии; Будда — основатель буддийской религии; Маркс — известный петербургский издатель»). К строчкам «Вошел — и знаком Зодиака был каждый осенен мой шаг» было примечание: «Зодиак — такое слово». Это лучшее примечание, какое я знаю: комментарий так и должен сообщать читателю, что такие-то слова рассчитаны на понимание (такое-то), а такие-то на непонимание. Есть произведения — «Конец хазы» или «Туатамур», — которые разом выцветают, если к ним приложить словарик.

@темы: Книги, Цитаты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Погрузившись...

в дискуссии о библейских сюжетах картин Рембрандта, осознала, насколько схематичны мои воспоминания о них. (Притом, что я когда-то прочитала Библию от корки до корки в целях «повышения образованности»).

На уровне «Давид послал на смерть Урию, мужа Вирсавии», «Амана повесили на дереве, предназначенном им для Мардохея» и т.д.

А всякие подробности, вроде демонстративного сна Урии у входа во дворец, смерти первенца Вирсавии в «наказание за грех», «последней капли», вылившейся в приказ царя казнить Амана*, «сигнала стрелами», который подавал Ионафан Давиду — изгладились из памяти совершенно.

* Я, конечно, "ничего такого в виду не имею", но... а Эсфирь совсем никак не могла объяснить царю, что это недоразумение? Да, это Ветхий Завет, не Новый, я понимаю.

Перечитать, что ли...

@темы: Рембрандт, Книги

---

Всё-таки...

будут снимать «Незримых академиков». Которых я так и не дочитала. И которые у меня теперь есть уважительная причина не дочитывать. ;)

Мысли по поводу

Что ж, меньше будет волнений. :) Я бы не пережила «творческой переработки» любимой книги любимого цикла (то бишь «Sourcery»). :) Хотя, конечно, моя любимая часть её слишком "традиционна" для идейной переделки, но мало ли что можно было придумать... влюбить Ринсвинда в Канину, например. :/

А так... Ринсвинд, похоже, всё-таки появится (в эпизодах), и мне этого хватит. :) Приятно было бы послушать, как к нему будут обращаться «профессор Ринсвинд». =) Я даже готова согласиться, чтоб его играл не Джейсон, хотя на это, наверное, надежды мало. ;)

Теперь мне остаётся желать только одного: чтобы Пондера Стиббонса сыграл Ed Coleman (актёр, игравший его в «Санта-Хрякусе»). Да, я помню, что в «Незримых академиках» Пондеру уже под сорок, но, во-первых, что такое сорок лет для волшебника (которые и двести могут прожить)? А, во-вторых, со времен съёмки «Санта-Хрякуса», как-никак, пять лет прошло...

Причина сего желания (помимо того, что мне понравился актёр) весьма уважительная — мне и так достаточно напряжно совмещать в голове два визуальных образа Стиббонса (с иллюстраций Пола Кидби и из «Санта-Хрякуса»), чтобы к нему добавился ещё и третий! =)

И при этом мне совершенно безразлична перспектива заполучить четвёртый визуальный образ Ветинари. ;) Потому что про него я не пишу фанфиков, ага. =)

@темы: Пратчетт, Экранизации

---

Как обещала...

фотки с японских залов Эрмитажа.

Половина не получилась от слова совсем, поэтому не спешите критиковать эти.

Изображения гравюр из серии "Жизнеописания преданных вассалов" взяты с тематического сайта (я давала на него ссылку раньше), а текст — с сопроводительных эрмитажных аннотаций.

8 листов

8 листов:

Лист 8

Юкугава Сампэй Мунэнори, разрубающий переносную лампу

Господин - это лодка, вассал - вода. Вода поддерживает лодку на плаву, но вода может и перевернуть лодку. Если господин — [настоящий] господин, то и вассал — [настоящий] вассал. Такасада любил вассалов как своих детей, и вассалы были привязаны к своему господину как к родным отцу-матери. Поэтому верные вассалы, вступившие в союз, обиду, нанесенную их господину, не забывали ни на мгновение, перестали спать и есть, работали не щадя себя, и не было у них ничего, кроме стремления осуществить свое заветное желание. Сампэй пустился в скитания. В самурайской семье, проживавшей в районе Сиба, у него были тетя и дядя. Здесь он остановился. Он был красив собой и хорошо сложен, постиг воинское искусство, счет и письмо, а потому ему предложили поступить на службу. Однако он отвечал, что у него есть иные планы на будущее, и предложение не принял. Каждый день он уходил на рассвете и возвращался в сумерки. Однажды Сампэй приготовил вино и закуску и, обратившись к дяде и тете, сказал: "В течение долгого времени вы заботились обо мне. Сегодня же исполняется моя заветная мечта: я выступаю в путь и хотел бы предложить выпить на прощание по чашечке сакэ". Радостно он выпил вина, роздал одежду и личные вещи и с наступлением сумерек ушел. В ту же ночь совершилось вторжение в дом Коно. Он сражался мужественно и виртуозными приемами сразил немало врагов. Вместе с другими воинами из союза верных вассалов он осуществил своё заветное желание. Затем на обратном пути в монастырь Кагакудзи Мунэнори в самом приподнятом настроении прошествовал мимо ворот дома своего дяди. Предсмертные стихи:

Подождать немного?
Ведь не каждый день приходится
Отправляться в последний путь.
Нет, последую за господином,
Опередившим меня на этом пути.

Лист 10

Исоаи Дзюроэмон Масахиса, делающий выпад нагината

Масахиса прежде жил в Киото при храме Кёгакуин на горе Атаго-сан. Читал сутры, совершенствовался в каллиграфии. С детства любил воинские искусства, во владении алебардой нагината творил чудеса. Часто для собственного удовольствия играл на кото. И во время ночного сражения плектр для кото был у него за пазухой. Его мягкая и благородная решимость вызывала всеобщее восхищение. Он преданно служил делу господина, осуществил множество предприятий, давал господину полезные советы, был несравненным в своей преданности. После смерти господина собирался умереть вслед за ним в храме Кагакудзи, но его остановил Такаока Дэнгоэмон, раскрывший ему тайные замыслы Обоси. Масахиса пустился в скитания, снял дом в Сибагути и вступил в союз преданных вассалов. Во время осады вражеского особняка Коно алебардой нагината уложил множество врагов. Этот его бранный труд следует считать выдающимся. В тот момент, когда изъеденный мышами механизм тяжелой осадной катапульты не удалось привести в действие, он проявил свое мужество: подобно тому, как проснувшийся дракон смотрит на яростного тигра, этот мягкий и учтивый в жизни человек в опасной ситуации сумел внушить ужас множеству врагов.

Лист 12

Сэндзаки Ягоро Нориясу, бегущий с копьем в руке

Нориясу — потомок Сакасаки, губернатора провинции Суруга... Было известно, что в детские годы он, мстя за своего двоюродного брата, на месте зарубил врага. Несмотря на то, что имел воинственный и мужественный характер, он любил также читать книги и с удовольствием слагал стихи... После крушения клана Ако отправился в область Канто, поселился в квартале Хаятё, принял вымышленное имя Мимасакая Дзэмбэй и занялся торговлей веерами вразнос, намереваясь выследить врага. Имея склонность к изящному, он в свободное время записывал деяния вассалов, вошедших в союз. Свои записи он назвал «Акомэйдэн» и читал их сподвижникам, чтоб развеять тоску. Еще и теперь это сочинение изредка встречается. В провинции Харима у Нориясу была престарелая мать, и, когда клан рассеялся, он тайком рассказал ей о замыслах Обоси. Мать чрезвычайно обрадовалась и выразила свое восхищение Обоси. Она подумала: «Решившись на такое, человек имеет в своем сердце беспокойство о родителях, жене и детях. К счастью, жены и детей у Нориясу нет, а потому привязан он лишь к родителям. Если он будет недостаточно почтителен к родителям, то это обязательно заметят, и он будет обесчещен». В хорошем настроении она легла спать, а на следующее утро совершила самоубийство. Нориясу был повержен в скорбь, и подумав в неутолимом гневе: «Как же можно оставить безнаказанным врага и господина, и матери?» - выступил в путь.

Лист 15

Катаока Дэнгоэмон Такафуса в окровавленной головной повязке, опирающийся на свое обагренное кровью копье

В биографии Чжоу Му (Сю Боку) из сочинения «Хоу Ханыпу» «История династии Поздний Хань» сказано: «Милосердие осуществляется благоволением господина, жизнь ничего не значит рядом с долгом». Катаока Такафуса был приближенным вассалом господина, чья любовь к нему была не такой, как к другим. Конечно, и Катаока был предельно верен и предан, и милости господина не забывал. Когда он узнал о том, что Ханган был доведен до того, что вступил в сражение в ставке сегуна и пролил кровь и из-за этого совершил самоубийство, а враг его жив до сих пор, он испытал горькое чувство обиды и, независимо от тайных планов Обоси, заключил соглашение с Исоаи. Они уже условились о том, что подстерегут Моронао на дороге и нападут на него, но тут Обоси сообщил им свои затаенные намерения. Тогда они вернулись в Ако и, поставив на клятвенном документе свои печати, примкнули к преданным вассалам. Катаока... превосходно владел воинскими искусствами, имел склонность к тактическим занятиям, был учеником Ямага Соко, досконально разбирался в вопросах военной науки. Во время ночной атаки прошел от главных ворот до входа в дом. Он срубал наконечники копий, разрубал тетиву луков, сражался яростно с целым отрядом самураев. Многих из них зарубил и повел преданных вассалов во внутренние помещения, стремясь отыскать Моронао. Предсмертные стихи:

Легче гусиного пуха
Жизнь улетает...
Снежное утро.

Лист 18

Тэраока Хэйэмон Нобуюки, заливающий водой угли в жаровне

Тэраока Хэйэмон был начальником дружины пехотинцев в войсках Есида Тюдзаэмона. Его отец Хеэмон родился в деревне Готёда-мура провинции Хитати. Во время праздника, посвященного местному синтоистскому божеству, он подобрал подкидыша, воспитал его и дал ему детское имя Сутэкити (Брошенное счастье). Впоследствии, когда ребенок подрос, имя ему дали новое — Хэйэмон, происхождения же своего он не знал. Имел мягкий характер, владел воинскими искусствами. После того как господин умер, а клан Ако рассеялся, он пустился в скитания. При этом питал те же надежды, что и его сослуживец Яно Исукэ, и стремился присоединиться к Обоси, встать в ряды вошедших в союз, однако ему не разрешали. В то время, когда Ёсио, якобы изменив своим принципам, прожигал жизнь, слоняясь по веселым кварталам Симабара, Исукэ заметил лазутчика из рода Уэсуми, который, намереваясь убить Ёсио, залег у входа в кварталы. Исукэ окликнул его, а Хэйэмон, схватив шпиона и заставив его во всем признаться, доложил об этом Обоси. Тот обезглавил соглядатая и, почувствовав преданность Хэйэмона, открыл ему свой тайный замысел, разрешил дать клятву. В ночь отмщения врагу, после осуществления заветного желания, Хэйэмон сразу же был послан в провинцию Аки. Тем самым Обоси хотел достичь отмены смертного приговора для него, однако быстро, как на крыльях, он выполнил поручение и тут же вернулся и обратился к правительственным чиновникам с просьбой совершить над ним тот же приговор, что и над преданными вассалами. В просьбе было отказано. Он стал наставником, его наградили деньгами, похвалили за преданность и верность и, в конце концов, он был вынужден постричься в монахи и молиться о вечном блаженстве душ верных вассалов. Он дожил до преклонного возраста и скончался в восьмидесят с лишним лет.

Лист 31

Дзиндзабуро - вассал Сикамацу Канроку, предлагающий корзину с мандаринами

Дзиндзабуро несколько лет состоял на службе в доме Сикамацу и был верным человеком. Поэтому и после падения [дома] Ако последовал за своим хозяином Канроку, приняв на себя тяготы жизни ронина. Имея в Канто временное жилище, он заботился о хозяине, и вот приблизилось время вторжения. Все верные вассалы сдали нанятые временно дома прежним хозяевам, продали домашнюю утварь, совершили разнообразные приготовления, и тогда Канроку поблагодарил Дзиндзабуро за вечную преданность: «Ныне вместе с другими ронинами я направляюсь в Восточные провинции. Я освобождаю тебя от службы. Найди себе где-нибудь пристанище, определись на новое место». Затем достал 5 золотых рё и вручил ему. Тут Дзиндзабуро, видя, что его надежды рушатся, денег не принял, расплакался и сказал: «Господин считает меня человеком низкого происхождения и до сих пор не сказал мне ни слова. Однако я нахожусь при господине с утра до вечера и не могу не догадываться о том, каковы планы отмщения. В предстоящем сражении я хотел совершить подвиг, чтобы имя мое перешло в последующие века. Вы же отсылаете меня на родину, жалуете меня прощальным подарком и увольняете, а это безжалостно. Преданным можно быть только одному». Так сказал, а Канроку ответил: «Я и раньше знал твою преданность, но ты — «двойной» вассал, а потому не могу брать тебя с собой. Ты присягал и эту причину должен понять и смириться». На этом кончил разбирательство, а Дзиндзабуро осознал и, в конце концов, согласился с доводами. Перед нападением он доставил лестницы, воду, корзины прочее, а в момент отправления преданных вассалов принес лепешки моти и мандарины, чтобы они утолили голод. Говорят, что после он постригся в монахи и стал сторожем могил [47 ронинов] в монастыре Сэнгакудзи. В то время он сложил комическое трехстишие кёку:

Дзиндза, оробев,
Кошку приволок...
Сложил, пошутив: вместо мандарин подал в корзине кошку.

Лист 35

Хаяно Васукэ Цунэнари, протыкающий копьем плетеный лаковый сундук

Хаяно Цунэнари превосходно владел искусством стрельбы из лука. Из ста выстрелов сто раз попал в цель, промахов не было. В ночь отмщения Обоси Ёсио, скорбя о смерти Кампэя... на штандарте, прикрепленном к копью, написал: «Хаяно Цунэё пал в бою». Он дал копье Цунэнари, и они направились к вражескому особняку. Той ночью в сражении Цунэнари атаковал неприятелей со стороны задних ворот. Сразив охранника первым ударом копья, он сказал: «Эту победу отдаю Кампэю». Далее он засыпал стрелами вход под навесной кровлей дома. И тут люди, решив, что начался пожар, не разобравшись, стали выбегать наружу, там их настигали его стрелы, в растерянности они бежали обратно внутрь, и ни один не смог спастись. Затем он устремился в жилые комнаты Моронао, сражаясь с огромным мужеством, не выбирая противника. В конце концов Цунэнари, услышав условный сигнал флейты, вместе со всеми пришел в дзобэя и узнал, что добыта голова врага. Цунэнари любил хайкай, учился в школе Сэнтоку. Поэтический псевдоним его был Дзёрю. Достигнув исполнения заветного желания, он сложил стихи:

Словно бумажный змей,
Рвется душа
На ветру...

Лист 44

Масэ Тюдаю Масааки, целящийся из лука

Изменив своё имя на Мицухаси Дзётэй, Масааки снял дом в квартале Кодзимати и стал врачом... Настал 14-й день 12-го месяца — день нападения. Хотя Тюдаю к тому времени исполнилось шестьдесят два года, он был крепок так, что не уступал даже людям в самом расцвете сил. Он был поставлен вторым номером в рядах атакующих. С воинственным кличем врубился он во вражеские ряды со стороны главного входа. Он вступил в бой с воином неприятельского отряда Мори Бандзаэмон. Оба сражались свирепо. Мужественно вели кровопролитный бой. Хара Мимура, увидев это, подумал: «Хоть меч Мори и остер, не позволю ему зарубить старика Масэ!». И только он собрался вмешаться в их единоборство, как, блистая отвагой, Тюдаю, не дрогнув, воскликнул: «Не вмешивайся!» — и с яростью дикого тигра, высекая искры гардой, продолжал сражаться, не разрешив Хара встать на свое место. Высоко подпрыгнув, он сделал выпад мечом и не промахнулся: удар пришелся Мори в лоб над переносицей, там, где завязывают повязку-хатимаки. Меч был выкован мастером Кунитоси, а Масааки был умелым и подготовленным воином, поэтому, разрубленный надвое, Мори тут же беззвучно умер, истекая кровью. Тюдаю сказал себе: «Неплохое начало!» — вытер окровавленный меч... и побежал по направлению к внутренним покоям. Тут, выставив вперед меч, ему преградил дорогу воин, назвавший себя Комори Гэндзи. Он загораживал дверь, стоя поперек дороги, и не давал пройти. Они тут же вступили в сражение, нанося и отражая удары, нападая и сверху и снизу. Комори также был воином, знаменитым своим мужеством и стойкостью, однако противник ему достался трудный. И вот он уже собрался обратиться в бегство и подался назад, но тут [Комори] открылся сбоку, не сумел отразить удара, и Масааки разрубил его надвое — от низа ребер с правой стороны вверх. Разрубил и бросил. Чувствуется, что старик и вправду сражался замечательно.

А это гравюра с гейшами, собирающими грибы:



(Утагава Кунисада) "Две гейши, собирающие грибы". Лист из триптиха (1849-1850)

Слева от этой висела другая гравюра того же автора, подписанная: "Две гейши". Лист из триптиха (1847-1850) и с пояснением:

Триптих относится к жанру гэндзи-э - изображениям сцен из романа Мурасаки Сикибу "Гэндзи-моногатари". На это обстоятельство указывает особый знак, помещённый на полотенце в руках у правой фигуры. Он обозначает одну из глав романа - "Асагао".

Может, гравюра с грибами — из того же триптиха? Тоже иллюстрация к "Гэндзи"?

А это

Кицунэ (Хакуко)

Кицунэ (Хакуко):



Маска фарсов кёгэн. (Дерево, краски, волос; резьба. XIХ в.)

Белая лисица, считавшаяся посланником синтоистской богини риса и изобилия Инари, была объектом поклонения во многих храмах, особенно в провинции. Считалась также оборотнем, способным принимать человеческий облик. В фольклоре Японии образ лисицы-оборотня получил отражение в пьесах традиционного театра. В фарсах кёгэн, входящих в состав представлений театра но как вставные интермедии, частым сюжетом было разоблачение лисицы. Маска Кицунэ имеет подвижную нижнюю челюсть, которой актёр управляет при помощи планки на обратной стороне маски.

Блюдо с изображением всадника, стреляющего из лука.

Блюдо с изображением всадника, стреляющего из лука.



Фарфор, роспись кобальтом. Китай, начало 17-го века.

Дома долго пыталась понять, причём тут Китай, но потом вспомнила объяснения гида... блюдо висело рядом с образцами японского фарфора, чтоб видна была разница.

А это японское

блюдо.

блюдо.



Серебро, перегородчатая эмаль на меди. 1890-е.

Нэцке

Нэцке:





12. Воробьи. (Слоновая кость. Конец XVIII века. Мастер Масанао, школа Киото.)

13. Свернувшийся карп. (Слоновая кость; инкрустация прозрачным рогом. Конец XVIII - начало XIX в. Школа Киото.)

28. Тэнгу, вылупляющийся из яйца. (Дерево, рог. Середина XIX в. Мастер Маса Сюмин (Сюмин III), школа Асакуса (Эдо).)

Окимоно

Окимоно:



2. Женщина с корзиной (окимоно). (Кость, резьба. Вторая половина XIX в.)

5. Самураи (окимоно). (Кость, резьба. Вторая половина XIX в.)

6. Череп, змея и лягушка (окимоно). (Кость, резьба. Вторая половина XIX в. Мастер Тамахару.)

Тушечница, инро и коробка

Тушечница, инро и коробка:





Тушечница судзурибако (Дерево, лак киндзи тогидаси; хирамаки-э, ибусигин, фундамэ, хёмон. XIX в.)

И нет, я не знаю, что значат все эти слова.



Инро с изображением тануки-оборотня в дождливую ночь. (Дерево, лак; тогидаси, хирамаки-э, фундамэ, ясурико. Вторая половина XVIII в. Мастер Кансёсай.)

Меня не оставляет ощущение, что я где-то видела это (или очень похожее) изображение в виде отдельной картинки.



Коробка с пейзажами Никко. (Дерево, лак ро-иро; тогидаси, хирамаки-э, фундамэ, кириканэ, гёбу насидзи. 1820. Мастер Каи Куваока (?))

@темы: Япония, Эрмитаж

---

Сколько есть на свете...

чего не знаешь.

Из интервью с Полом Кидби в "Мире фантастики": "обложка книги The Science of Discworld пародирует знаменитую картину Джозефа Райта".

Я не то что про "знаменитую картину", я и про художника впервые слышу. Но название картины таки вычислила.

Обложка

Эксперимент над птицей в насосе (Experiment with the Air Pump) (1768)

@темы: Пратчетт, Картины

---

Любопытный сюжет...

Изображение

Интересно, насколько очевидно, что именно здесь изображено?

@темы: Картины

---

До-ожили...

Ринсвинд и нянюшка Ягг появятся на марках Королевской Почты

Да, ещё Аслан, Белая Колдунья, Волдеморт и Дамблдор.

Марки

Даа... ну что Ринсвинд на себя ни...чуть не похож — это карма у него такая, ага. Художник явно ему польстил. =) (Интересно, из каких соображений они не взяли "киношный образ", как в случае с остальными?) Но дело даже не в этом... интересно, где и когда у Ринсвинда мог быть такой взгляд? Нет, я могу подбросить пару версий... учитывая, что на переднем плане Сундук — например, после побега из владений Смерти.

Цитата

Ринсвинд успел отбежать от юрты на несколько шагов, прежде чем иконограф начал пощелкивать. Из коробки очень медленно вылезла последняя картинка, которую сделал бес.

Ринсвинд схватил ее.

То, что было на ней изображено, даже средь бела дня ввергло бы человека в ужас. В леденящем свете луны, подкрашенной багровым огнем зловещей новой звезды, эффект был неописуемым.

– Нет, – негромко сказал Ринсвинд. – Все было не так, там был дом, девушка и…

– Ты видишь то, что видишь ты, а я рисую то, что вижу я, – заявил чертик из своей дверцы. – То, что вижу я, реально. Меня специально готовили. Я вижу только то, что существует на самом деле.

Какая-то темная тень двигалась по похрустывающему насту в их сторону. Это был Сундук. Ринсвинд, который в обычных обстоятельствах испытывал к нему ненависть и недоверие, внезапно почувствовал, что этот ящик – самая освежающе нормальная вещь, которую он когда-либо видел.

– Я смотрю, тебе-таки удалось выбраться, – заметил он.

Сундук задребезжал крышкой.

– Хорошо, но что видел ты? – поинтересовался волшебник. – Ты-то оглянулся?

Сундук ничего не ответил. Некоторое время они стояли молча, словно два воина, бежавшие с места побоища и остановившиеся, чтобы перевести дух и прийти в себя.

– Пойдем, там внутри горит костер, – наконец сказал Ринсвинд.

И протянул к Сундуку руку, чтобы потрепать его по крышке. Сундук раздраженно захлопнулся, едва не отхватив ему пальцы. Жизнь снова вошла в нормальную колею.

Пришёл в голову ещё один подходящий момент с Сундуком, из "Последнего героя". Когда Ринсвинд, перебираясь на "Сокол", говорит Сундуку (вкратце): "Я не могу тебя взять с собой, на корабле не будет места, поэтому ты побудешь со Стиббонсом, а я скоро вернусь — и нечего на меня так смотреть!" Вот когда он "на голубом глазу" уверяет, что скоро вернётся (будучи уверен, что идёт на верную смерть) — вот тогда в нём и могло мелькнуть... крайне редко проглядывающее качество, запечатлённое на портрете.

Но в любом случае приятно, массаракш-и-массаракш. Что не какого-нибудь лорда Ветинари взяли на марку, то есть. =)

(напевает) "И даже твой силуэт на монетах не означает, что ты — божество..."

Настоящие марки с пратчеттовскими героями, конечно, приятны отдельно. =)

P.S. Но собираются они или нет выпускать "иллюстрированный сценарий" к "Опочтарению"?!

Вот здесь он числится как вышедший в 2010-м году, но на сайте издательства ничего подобного нет.

UPDATE: В "Мире фантастики" эта новость называется «Восемь магов» и излагается следующим образом:

Королевская почтовая служба Её Величества Елизаветы II анонсировала появление новой серии марок, посвященных фэнтези.

Серия называется The Magical Realms, ее релиз начнется 8 марта. В серии восемь марок с изображением волшебников – по два персонажа из четырех вселенных: артуровских легенд (Мерлин и Моргана ле Фэй), хроник Нарнии (Белая Ведьма и Аслан), Плоского мира (нянюшка Ягг и Ринсвинд) и поттерианы (Дамблдор и Волдеморт).

Марки-2

(восторженно валяясь по полу) Ну, если Ринсвинда выбрали в качестве валшэб волшебника (по принципу "У него и на шляпе написано", да), то всё ещё забавнее, чем я думала. Приятно вдвойне. =)

Вот только нянюшка Ягг — не волшебник, а ведьма. А Аслан... это Аслан.

Впрочем, МФ не даёт ссылку на источник... возможно, они таким образом перевели выражение "the fictional characters that have enchanted generations of readers", где выделенное слово явно означает не то волшебство.

UPDATE2: Похоже, марки можно будет купить на www.paulkidby.com. Что ж, я всё равно собиралась когда-нибудь заказать там двухдисковое издание «Цвета волшебства».

Но меня удивляют люди, желающие марки, «как в книге». (В первую очередь, конечно, с лордом Ветинари. ) (любовно поглаживая свой блок из четырёх марок с анк-морпорским почтамтом) Марки, описанные в книге, действуют на Плоском Мире продаются на соответствующих сайтах. Вот здесь их целая куча, и с Ветинари в том числе.

А в нашем мире... где б мы все были, если б Ринсвинд не успел вовремя подхватить падающий Круглый Мир? И кто научил наших пещерных предков магии (неработающей, да, но это детали ), как не он? Я уж молчу про рождение драматурга Вильяма Шекспира... =)

@темы: Пратчетт, фильм "Опочтарение"

---

Давид и Ионафан

Описание картины из каталога «Рембрандт Гарменс ван Рейн: Картины художника в музеях Советского Союза» (Л., 1971):

13. ДАВИД И ИОНАФАН

Юный Давид, которому грозит смерть от руки возненавидевшего его царя Саула, прощается со своим другом, царским сыном Ионафаном (Первая книга Царств, 20, 41).

Сюжет картины расшифровывался долгое время неверно, да и сейчас ученые не пришли к единой точке зрения. В старых описях картин Эрмитажа и императорских дворцов она носила название «Возвращение блудного сына» (1797, 1859 гг.), затем «Примирение Исава и Иакова» (Первая книга Моисея, 33, 4). Под этим последним названием, не вызвавшем большой дискуссии, она вошла и в научную литературу в XIX столетии. Лишь А. И. Сомов, составляя в 1893 году каталог картин Эрмитажа, подверг его критическому разбору и выдвинул предположение, что картина изображает примирение Давида с Авессаломом после ссоры, вызванной убийством последним своего брата Амнона (Вторая книга Царств, 14, 33). Хофстеде де Гроот, рассмотрев в 1923 году все возможные библейские события, подходящие для этой сцены, пришел к тому же выводу.

В 1925 году Баудиссин высказал догадку, что в картине Рембрандта изображена сцена прощания Давида и Ионафана. В подтверждение своего мнения он сослался на изображение в правом углу картины колчана со стрелами, с помощью которых Ионафан подавал знак Давиду спасаться от гнева Саула, и большого камня Азель, около которого, по библейскому рассказу, происходила встреча. Но он не смог объяснить, почему Давид был одет в царские одежды, и его версия не была тогда принята. В 1957 году появилась статья В. Ф. Левинсона-Лессинга, которая устраняла смущавший исследователей момент. В той же Первой книге Царств, но не в 20-й, а в 18-й главе (стихи 1—5) рассказывается, что полюбив Давида, Ионафан подарил ему свои одежды, пояс, меч и лук. На этот же сюжет, думается, указывает и изображение в правом крае картины входа в потайное убежище, где Давид в ожидании Ионафана скрывался три дня.

В. Ф. Левинсону-Лессингу удалось найти и другое важное подтверждение правильности новой расшифровки. Он обнаружил архивные данные, показывающие, что картина была приобретена для Петра I в Амстердаме Осипом Соловьевым на распродаже собрания Яна ван Бейнингена 13 мая 1716 года, у которого числилась под названием «Давид и Ионафан».

С этих пор новое толкование принято большинством исследователей. Сомневаются в нём Я. Розенберг и Я. К. ван Рехтере Алтена. Последний считает, что персонаж, имеющий сходство с Рембрандтом, слишком стар для Ионафана. Х. Герсон, хотя и включает картину как в свою монографию, так и в пересмотренное им издание А. Бредиуса под старым названием, однако замечает, что «иконографические детали картины находятся в полном согласии со сценой расставания двух друзей».

Среди нескольких рисунков Рембрандта, воспроизводящих эту или близкие к ней сцены, наиболее схож с эрмитажным холстом рисунок «Возвращение блудного сына» (Харлем, Тейлер-музеум, Benesch 519), датируемый теперь также 1642 годом. Я. ван Гельдер справедливо видит в нём прообраз картины Эрмитажа.

Профессор Я. ван Гельдер высказывает ещё одну мысль, которая заслуживает самого пристального внимания. В марте 1659 года Рембрандт обязуется в течение одного года закончить и передать своему кредитору, амстердамскому купцу Лодовику ван Людику, в счёт погашения долга начатую картину «Давид и Ионафан». Я. ван Гельдер, усматривая в картине Эрмитажа художественные особенности, свойственные произведениям Рембрандта начала 1660-х годов, высказывает предположение, что эта, написанная в 1642 году, картина была, видимо, переработана двумя десятилетиями позже и могла упоминаться в долговом обязательстве 1659 года. Ни визуальное наблюдение, ни рентген не обнаруживают заметных изменений в колорите картины, и тем не менее ван Гельдер, возможно, прав в своем отождествлении.

Деревянная основа картины имеет в верхней части три авторские вставки (11 х 13 см; 1,9 х 2,2 см; 2,6 х 2,7 см), ее правый верхний угол был сильно поврежден. По старым надломам доски и вертикальным трещинам (а также в верхней части картины) идут многочисленные, местами потемневшие, записи. Записи светло-коричневой краской наблюдаются и в правой части картины — на каменном портале убежища.

Небо прописано очень жидким красочным слоем, под которым почти везде просматривается белый грунт. Выразительное импасто встречается только в фигурах (см. рентген). Авторские правки заметны вокруг головы Ионафана и в нижней части архитектурного мотива, несколько прикрытого позже написанным кустарником. В правом верхнем углу первоначально отчетливее виднелась занавеска, прикрывавшая вход в убежище. Поэтому, упоминая в 1659 году незаконченного «Давида и Ионафана», Рембрандт мог иметь в виду эрмитажную картину, нуждавшуюся в чинке. В пользу этого предположения говорит и то, что никакой другой картины художника на этот сюжет до сих пор не обнаружено и, по-видимому, не существовало.

По-моему, вполне убедительно, что бы там ни писал Декарг. И убежище, и камень, и стрелы, и одежды... Какие Давид и Авессалом? Ионафан староват, да, но мало ли...

@темы: Рембрандт

---

Счастливой охоты

Вчера у меня был выходной за прошлую субботу, и я решила снова сходить в Эрмитаж.

У меня было три цели: одна, про которую я писала в прошлом посте, вторая — поискать каталог к выставке «Паруса Эллады» (которого во Дворце Меньшикова не обнаружилось) и третья — попробовать пофотографировать в залах японского искусства.

К Эрмитажу я добралась около трёх. Очереди, в отличие от воскресенья, не было совсем. И были схемы-путеводители на русском языке. Первым делом я решила добраться до Александровского зала, где в прошлый раз купила два каталога выставок. По пути, у "точки входа" на втором этаже, заметила стенд "Вопросы и ответы", где работники музея отвечают на вопросы посетителей, с ящичком для вопросов. До самого зала не добралась, увидев "за зал до" точку продажи с очень похожим ассортиментом. "Парусов Эллады" там не было. Я решила искать дальше "на ходу" и направилась в зал Рембрандта. Прошла мимо открытой лестницы на третий этаж и запомнила место на будущее (в прошлый раз мне так и не удалось подняться на третий этаж). Дальше дорога была знакомая: зал Пуссена, ещё зал, "Изгнание торгующих из храма", ядовито-зеленая керамика (?), зал, где нельзя останавливаться группами, коридор с Брейгелем и мастером зимних пейзажей, дальше до "Крещения" (на котором Христа поливают из раковины) — и если повернуться налево, через три дверных проёма вдали видно висящее на стене "Жертвоприношение Авраама".

Значится, так. Картин Рембрандта в зале — 22. Отсутствуют «Прощание Давида с Ионафаном» и «Мужской портрет».

"Приписывается Рембрандту" относилось к «Беседе Христа с самарянкой» (кат. 2), ещё у четырех картин (все категории 3) стояло "Мастерская Рембрандта": у «Портрета старушки с очками в руках» в начале, у «Портрета старика-воина» в скобках, у «Поклонения волхвов» в скобках со знаком вопроса, у «Портрета мальчика» в начале с примечанием в скобках "возможно Говерт Флинк".

Напротив окон висела картина «Авраам и три ангела» Яна Викторса (говорят, что одного из ангелов писал Рембрандт, раньше она полностью приписывалась ему). Жаль, что не было «Туалета Юдифи», хоть и не рембрандтовского.

Совершенно неуместное замечание, но пусть будет... взгляд «Старика-воина» мне поразительно напоминает взгляд Ветинари в исполнении Дэнса. Такой... невидящий взгляд — не как у думающих о чём-то постороннем, а скорее тот, о котором говорят "в упор не вижу".

Не понимаю, каким образом Богат мог сидеть перед картинами целый день... за полтора часа, что я там провела, прошло как минимум шесть экскурсий. (Две подходили к "Данае", остальные — к "Возвращению блудного сына".) Причём последняя была для младших школьников.

Картина, чья репродукция в наборе открыток, которыми я играла в детстве, называлась «Давид и Урия» (и я даже знала тогда, по примечанию к одному рассказу про Шерлока Холмса, в чём там была "суть конфликта"), подписана как «Аман узнает свою судьбу» — и без всяких вариантов. Но! Когда к картине подошла женщина, включившая аудиогида, я прислушалась и разобрала, что гид упоминает оба истолкования (и объясняет, в связи с чем возникают столь радикальные разночтения), при этом не настаивая на правильности какого-то одного.

Постояв какое-то время перед этой картиной, я поняла две вещи: что всё-таки склоняюсь к версии с Урией (сочувствующий старик, да, но и сам человек тоже) и что я не успокоюсь, пока не выясню этот вопрос для себя. И грызет меня подозрение, что это, может быть, и не Аман и не Урия, а кто-то совсем третий... Кстати, в каталоге 1971 года "Картины Рембрандта в музеях СССР" в соответствующей статье выдвинута совершенно безумная версия, в которую я, увы, поверить не могу. Но это тема для отдельного поста.

А рядом с «Давидом и Урией», справа — внимание, пустое место! Куда влезла бы ещё одна такая же картина, и уж тем более «Давид и Ионафан», который будет поменьше. Но никаких извещений вроде тех, что я потом видела в зале японского искусства на месте нескольких мечей и деталей доспеха: "экспонат временно перемещён на выставку в город Казань до такого-то числа" и подпись.

Отчаявшись, я решилась на несколько некорректный поступок — обратилась к пожилой женщине-эскурсоводу, которая, рассказав о «Возвращении блудного сына», уже выводила группу из зала Рембрандта, с вопросом, не знает ли она, где находится «Давид и Ионафан». (Логика была следующая: если она постоянно водит группы по этому залу, должна же была заметить исчезновение картины.) Да, нехорошо, я знаю, я не оплачивала экскурсию и не имела права лезть с вопросами к гиду, но, чес-слово, я бы заплатила 200 рублей, чтобы узнать ответ на этот вопрос — только где гарантия, что в результате экскурсии я бы его получила? Вышло так, как я и опасалась: женщина, может быть, по интеллигентности, а, может быть, увидев моё умоляющее лицо, ругаться не стала, но ответила: «Там, дальше по залу». ОК, я не спорю со специалистами, но «там, дальше» её не было! Я умею читать подписи и считать до 22...

Тогда я перешла к "плану Б", включающему в себя возвращение в "точку входа" на второй этаж. Правда, прежде (на всякий случай) побродив по соседним залам. Мне очень понравилось «Детство Христа» Хонтхорста и автопортрет Хогстратена.

А возвращаясь обратно, я пропустила один поворот и в результате попала в Александровский зал, где и обнаружила каталог к "Парусам Эллады". Воодушевившись успехом, я дошла до стенда с "Вопросами и ответами", на сложенном в четыре раза листе А4 (других у меня не было) написала вопрос, почему в зале Рембрандта отсутствуют «Прощание Давида с Ионафаном» с «Мужским портретом», и бросила бумажку в ящик. Посмотрим, что из этого выйдет.

Затем направилась к лестнице на третий этаж, и по дороге к залам японского искусства попала на временную выставку «Глазами романтика. Голландская и бельгийская живопись XIX века из собрания Радемакерса». Быстренько осмотрелась, убедилась, что понятие романтизма здесь и впрямь толкуется весьма своеобразно (как о том предупреждал текст при входе), и пошла дальше.

Дошла до японских залов. И вот тут начался настоящий квест. Дело в том, что в зале с гравюрами съёмка со вспышкой, как говорится, "запрещена совсем", потому что гравюры очень чувствительны к свету. По той же причине там приглушено освещение. Я, разумеется, не собиралась снимать со вспышкой, но проблема в том, что фотоаппарат сестры порой, считая, что предлагаемого света недостаточно, включает "локальную подсветку" (которая оставляет милые блики на полученных снимках), и я понятия не имею, как это дело предотвратить или хотя бы предугадать. Я, с одной стороны, опасалась, что подсветку могут счесть за разновидность вспышки и дать по шее, а с другой — портить экспонаты тоже не хотелось. Но всё обошлось, из ста раз подсветка включалась раза четыре, и все они случились, когда я фотографировала в зале декоративно-прикладного искусства, а не в том, где гравюры. Но нервы я себе попортила изрядно. Кроме того, пытаться снимать на корточках, стараясь не потерять равновесие, не выронить тяжёлый фотоаппарат и чтоб руки не дрожали — это отдельное удовольствие. (И потом, в японских залах почему-то заметно теплее, чем в остальных.) Полученные результаты будут отдельным постом.

Затем я пошла обратно... разумеется, к лестнице на второй этаж. По дороге снова, уже внимательнее, осмотрела выставку «Глазами романтика». Полюбовалась "Интерьером Вестминестерского аббатства" Жениссона, умилилась "Счастливым семейством" и "Игроками в карты" Базиля де Лозе.

А потом, естественно, снова направилась в зал Рембрандта. От усталости пропустила нужный поворот и поняла это, только оказавшись в зале Рубенса. Со скамейками. Села на одну из них и какое-то время смотрела на "Союз Земли и Воды" с "Вакхом". Немного отдохнув, пошла куда собиралась. Проходила по залу до без четверти шесть, когда решила, что если я хочу до закрытия Эрмитажа оказаться в гардеробе, то лучше пойти туда прямо сейчас. Служители музея, кстати, не выказывали никаких признаков нетерпения и посетителей не торопили. Интересно, когда же их начинают выгонять?

Через две недели схожу ещё раз.

@темы: Рембрандт, Япония, Картины, Эрмитаж

---

Рембрандт в Эрмитаже

С сайта Эрмитажа:

С искусством Рембрандта Харменса ван Рейна, одного из величайших художников в истории мировой живописи, знакомят 24 картины, которым отведен специальный зал.

Список

1. «Портрет старика-воина» (Bust of an old man in a gorget and cap) (ок. 1629—1630 гг.) (кат. 3)

2. «Портрет ученого» (Portrait of a man at his writing desk) (1631) (кат. 1)

3. «Поклонение волхвов» (The adoration of the Magi) (1632) (кат. 3)

4. «Портрет мальчика» (Bust of a boy) (ок. 1633) (кат. 3)

5. «Флора» (Flora) (1634) (кат. 1)

6. «Портрет молодого человека с кружевным воротником» (Portrait of a young man in a hat) (1634) (кат. 2)

7. «Снятие с креста» (The Descent from the Cross) (1634) (кат. 2)

8. «Жертвоприношение Авраама» (Abraham's Sacrifice) (1635) (кат. 1)

9. «Даная» (Danae) (1636) (кат. 1)

10. «Притча о работниках на винограднике» (The parable of the labourers in the vineyard) (1637) (кат. 2)

11. «Портрет Бартье Мартене Домер» (Portrait of Baertje Martens) (ок. 1640) (кат. 1)

12. «Прощание Давида с Ионафаном» (David's parting from Jonathan) (1642) (кат. 2)

13. «Портрет старушки с очками в руках» (Portrait of a woman seated) (1643) (кат. 3)

14. «Святое семейство» (The Holy Family with angels) (1645) (кат. 1)

15. «Портрет пожилого мужчины» (Bust of a man in a beret) (1643—1645) (кат. 2)

16. «Портрет старушки» (Portrait of an old woman in an armchair) (1654) (кат. 2)

17. «Портрет старика еврея» (Portrait of an old man in an armchair) (1654) (кат. 1)

18. «Молодая женщина, примеряющая серьги» (Young woman trying earrings) (1657) (кат. 1)

19. «Старик в красном» (Portrait of an old man in red) (1654) (кат. 2)

20. «Беседа Христа с самарянкой» (Christ and the woman of Samaria) (1659) (кат. 2)

21. «Мужской портрет» (Portrait of a bearded man) (1661) (кат. 1)

22. «Давид и Урия» (Haman recognizes his fate) (1665) (кат. 2)

23. «Портрет поэта Иеремиаса де Деккера» (Portrait of Jeremias de Decker) (1666) (кат.1)

24. «Возвращение блудного сына» (The return of the prodigal son) (1666/1669) (кат.1)

Список взят отсюда.

В "полном веб-каталоге Рембрандта" указывается ещё на три эрмитажных картины "категории 3", когда-то приписывавшихся ему, но теперь "разатрибутированных". «Авраам и три ангела» (предположительно Ян Викторс с правкой Рембрандта), «Прощание Товия с родителями» (Хогстратен) и «Туалет Юдифи» (A woman at her toilet) (школа Рембрандта).

Теперь, вооруженная сим списком, я собираюсь вернуться в зал Рембрандта, посчитать, сколько там висит картин, уточнить, которая из них была подписана "приписывается Рембрандту" и таки попробовать выяснить, куда делся «Давид и Ионафан».

@темы: Рембрандт, Эрмитаж

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

К вопросу о специалистах...

— А вы отложите, может, они и через четыре дня вернут, бывает. Вот и с «Давидом и Ионафаном» было, его тогда называли иначе — «Давид и Авессалом»; берем, говорили, на три месяца, а уже через две недели...

— И часто меняют названия картин?

Мне не хотелось, чтобы она уходила.

— Меняют! — подтвердила она с охотой. — Вот та, у которой сидели вы раньше, теперь не «Падение Амана», как когда-то, а «Давид и Урий». Библейских-то имен не сосчитаешь! Вот и играют... — В голосе её не было ни осуждения, ни иронии, будто она говорила о детях. — Но мне, — сообщила с доброй доверчивостью, — нет дела до новых имен. Человек-то, он тот же, хоть Урием его, хоть Аманом назови... Нам с ним от этого ни холодно ни жарко. Вот и о Данае кто заявляет — Вирсавия... Это, — пояснила, — жена Урия, которую полюбил Давид. Кто... — махнула рукой, рассмеялась. — А она сама-то небось от радости и не помнит, как её зовут. И вашего пожилого теперь, может, нарекут по-библейски. Нет им, должно быть, покоя, что без имени остался. Кому уже в третий раз меняют, а ему и первого не дали. Но я-то называть его буду по-старому...

— «Пожилым мужчиной»?

— Нет!... — Она растерялась, даже покраснела, будто сорвалось с её губ что-то нескромное, о чём нельзя и полусловом поведать человеку малознакомому.

Евгений Богат, "Рембрандт". 1978-й год.

А вот это из только что обнаруженной на выставке новых поступлений книги о Рембрандте из серии ЖЗЛ (1990-й год):

В этой связи примечательна картина «Примирение Давида с Авессаломом», созданная в том самом 1642 году. На полотне изображено излияние чувств: два человека в объятиях друг друга. Один, которого мы видим лишь со спины, с белокурыми волосами, рассыпавшимися по одеждам из золотистого шёлка, уткнулся лицом в грудь мужчины в тюрбане. Они стоят у городских ворот. Вдали — большой город, дома скучились вокруг высокой округлой церкви. Больше ничего, только два встречных порыва: молить о защите и даровать её. Человека, принимающего другого, Рембрандт наделил кое-какими собственными чертами. Именно он берёт на себя ответственность за смуту, которую несёт с собой молодой человек. Хотя он, возможно, тоже молод.

Позади них город в чёрных и белых тучах, в дыме пожара, поднимающиеся клубы которого таят угрозу. Картина намеренно проста: одно-единственное лицо, невыразительные жесты, а позади — город, над которым нависла угроза, в то время как государи, властные в его судьбе, предаются глубокой нежности; здесь царствует роскошь: чеканное золото меча, свисающего с пояса, ткани одежд, красный, зелёный, расшитый шёлк, шпоры с насечками, ремни, стягивающие колчан. История примирения отца и сына — ключевой эпизод трагедии — почерпнута из Библии: об этом говорят восточные костюмы. Что связывает её с болезнью и смертью Саскии? Может быть, оттого, что Саския умирала, Рембрандту захотелось построить картину на всего лишь двух основных цветах: зеленом, высветляющемся вплоть до оттенка бледной воды, и коричневом, теплеющем и светлеющем до золотого; возможно, поэтому он решил использовать как можно меньше деталей, намереваясь, однако, добиться величайшего разнообразия. И столько нежности на этом драматическом фоне: струящиеся шелка и белокурые волосы в самом центре картины, излучение человеческого тепла, ласка двух людей, чьи судьбы в равной степени славны и трудны, — кажется, всё это вызвано тем, что силы покидают Саскию. Можно подумать, что произведение родилось из желания создать нечто живое, чтобы возместить закат другой, не воображаемой жизни. Между мастерской и спальней не было безразличия. Чтобы противостоять смерти, тянущей на себя простыню постели, можно превзойти себя в картине. Ещё никогда его полотно не было таким нежным. Мягкое и шелковистое золото, созданное его рукой, возможно, было ответом на вопрос: Саския умирает, любима ли она?

Таков язык живописи, нечёткий, но хватающий за душу, как музыка. «Примирение Давида с Авессаломом» — его солнце, затягиваемое пеленой тумана, — несёт на себе отпечаток отчаяния.

Или:

Известную эрмитажную картину, причисляемую к шедеврам Рембрандта, одни искусствоведы называют «Примирение Давида с Авессаломом», а другие — «Давид и Ионафан» (а еще раньше ее называли «Примирение Исава и Иакова»). А ведь это совсем различные библейские сюжеты, и если первый — это примирение отца с сыном, то второй — исполненное трагизма прощание друзей.

К. А. Шахова "Великие Европейские Живописцы XV-XVII вв." (1988)

Угу-угу... неужели нет совсем никакой разницы, какой именно из этих трёх сюжетов изображен на полотне?

А ещё в предисловии к книги из серии ЖЗЛ Левандовский удивляется тому, что автор книги обошёл вниманием "Давида и Урию", попытно высказываясь относительности неправомерности предположения, что на самом деле там изображен Аман. Но в Эрмитаже эта картина сейчас подписана как «Аман узнает свою судьбу».

На ту же тему: http://old.aquaviva.tmweb.ru/archive/2008/6/525.html

И неужели совсем неважно, кто такой человек на картине — жертва чужой греховной страсти или собственных злодеяний?

@темы: Рассуждения, Рембрандт, Эрмитаж, Цитаты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Всё то, что гибелью грозит...

Да, так я хотела написать про строчку, поразившую меня в "Письмах из Эрмитажа" больше всего.

Залы искусства итальянского Возрождения в Эрмитаже дают мудрые уроки понимания действительности и художника. Вот «Себастьян» Перуджино, а вот написанный почти через сто лет «Себастьян» Тициана. Вообразим — между ними — «Себастьяна» Мантеньи из Венской художественной галереи. Три Себастьяна — три возраста, три состояния эпохи. Мы видим, как от Перуджино к Тициану пораженный стрелами Себастьян испытывает все большую боль. У Перуджино он убежден в собственном бессмертии, у Мантеньи чувствует, что умирает, у Тициана — что с ним умирает мир, эпоха.

Себастьяна писали тогда часто — видели в нем охранителя от чумы.

Мимоходом брошенное объяснение, посреди философско-культурологических рассуждений...

Ну да, ну да. Это "у нас" были (и есть) иконы заступников и заступниц. Иконы — которые не картины. А "у них"...

Чума. "Царь Эдип", "Декамерон", поэма Дж. Вильсона и "перевод" Пушкина... и, конечно, Камю. Киплинговский "Рассказ астролога". "Сказка странствий".

— Это не ты тот великий лекарь, которого я давно ищу?

— Что ты! Конечно, нет.

— Значит, мы оба ошиблись.


Ныне церковь опустела;
Школа глухо заперта;
Нива праздно перезрела;
Роща темная пуста;
И селенье, как жилище
Погорелое, стоит, —
Тихо все. Одно кладбище
Не пустеет, не молчит.
Поминутно мертвых носят,
И стенания живых
Боязливо Бога просят
Упокоить души их!
Поминутно места надо,
И могилы меж собой,
Как испуганное стадо,
Жмутся тесной чередой!

Хриплый голос Вальсингама, поющего о "бессмертья, может быть, залоге", и безмятежное лицо перуджиновского Себастьяна, "убежденного в собственном бессмертии". Хранителя от чумы.

Ужас перед моровым поветрием, а не тоска по метафизическому бессмертию. Страх физической смерти. Простой животный страх. Это из него рождались мировые шедевры?

Ладно ещё, если б сия логическая связка появилась в моей больной голове (допустим, что хватило б интеллекта)... но ведь это ж не я придумала. :/

P.S. А "Себастьян" Перуджино всё-таки удивителен... Я никогда не видела на картинах "страшных ангелов" ("В Писании увидеть ангела страшно, ему приходится говорить: «Не бойся»" (с)), но лицо Себастьяна, в моём восприятии, это шаг к тому страшно.

@темы: Рассуждения, Жизнь