Вам нравится моя откровенность?
Внимание!
суббота, 03 января 2009
Ты же, мил человек, не будь Гренделем...
надо бы что-то запостить.
Интервью Д. Герролта с Дж.Р.Р. Толкином
Впервые прозвучало в эфире в январе 1971 г. на 4 канале радио Би-би-си, в программе «Книжные новинки...»
English transcriptFirst broadcast in January 1971 on the BBC Radio 4 programme 'Now Read On ...'. The interviewer was Dennis Gerrolt.
T: ...long before I wrote The Hobbit and long before I wrote this I had constructed this world mythology.
G: So you had some sort of scheme on which it was possible to work?
T: Immense sagas, yes ... it got sucked in as The Hobbit did itself, the Hobbit was originally not part of it at all but as soon as it got moving out into the world it got moved into it's activities.
[realistic BBC match striking sound effect]
G: So your characters and your story really took charge.
T: [lights pipe]
G: I say took charge, I don't mean that you were completely under their spell or anything of this sort...
T: Oh no no, I don't wander about dreaming at all, it isn't an obsession in any way. You have this sensation that at this point A, B, C, D only A or one of them is right and you've got to wait until you see. I had maps of course. If you're going to have a complicated story you must work to a map otherwise you can never make a map of it afterwards. The moons I think finally were the moons and sunset worked out according to what they were in this part of the world in 1942 actually. [pipe goes out]
G: You began in '42 did you, to write it?
T: Oh no, I began as soon as The Hobbit was out - in the '30s.
G: It was finally finished just before it was published...
T: I wrote the last ... in about 1949 - I remember I actually wept at the denouement. But then of course there was a tremendous lot of revision. I typed the whole of that work out twice and lots of it many times, on a bed in an attic. I couldn't afford of course the typing. There's some mistakes too and also [relights pipe] it amuses me to say, as I suppose I'm in a position where it doesn't matter what people think of me now - there were some frightful mistakes in grammar, which from a Professor of English Language and Lit are rather shocking.
G: I hadn't noticed any.
T: There was one where I used bestrode as the past participle of bestride! [laughs]
G: Do you feel any sense of guilt at all that as a philologist, as a Professor of English Language with which you were concerned with the factual sources of language, you devoted a large part of your life to a fictional thing?
T: No. I'm sure its done the language a lot of good! There's quite a lot of linguistic wisdom in it. I don't feel any guilt complex about The Lord of the Rings.
G: Have you a particular fondness for these comfortable homely things of life that the Shire embodies: the home and pipe and fire and bed - the homely virtues?
T: Haven't you?
G: Haven't you Professor Tolkien?
T: Of course, yes.
G: You have a particular fondness then for Hobbits?
T: That's why I feel at home... The Shire is very like the kind of world in which I first became aware of things, which was perhaps more poignant to me as I wasn't born here, I was born in Bloomsdale in South Africa. I was very young when I got back but at the same time it bites into your memory and imagination even if you don't think it has. If your first Christmas tree is a wilting eucalyptus and if you're normally troubled by heat and sand - then, to have just at the age when imagination is opening out, suddenly find yourself in a quiet Warwickshire village, I think it engenders a particular love of what you might call central Midlands English countryside, based on good water, stones and elm trees and small quiet rivers and so on, and of course rustic people about.
G: At what age did you come to England?
T: I suppose I was about three and a half. Pretty poignant of course because one of the things why people say they don't remember is - it's like constantly photographing the same thing on the same plate. Slight changes simply make a blur. But if a child had a sudden break like that, it's conscious. What it tries to do is fit the new memories onto the old. I've got a perfectly clear vivid picture of a house that I now know is in fact a beautifully worked out pastiche of my own home in Bloomfontein and my grandmother's house in Birmingham. I can still remember going down the road in Birmingham and wondering what had happened to the big gallery, what happened to the balcony. Consequently I do remember things extremely well, I can remember bathing in the Indian Ocean when I was not quite two and I remember it very clearly.
G: Frodo accepts the burden of the Ring and he embodies as a character the virtues of long suffering and perseverance and by his actions one might almost say in the Buddhist sense he 'aquires merit'. He becomes in fact almost a Christ figure. Why did you choose a halfling, a hobbit for this role?
T: I didn't. I didn't do much choosing, I wrote The Hobbit you see ... all I was trying to do was carry on from the point where The Hobbit left off. I'd got hobbits on my hands hadn't I.
G: Indeed, but there's nothing particularly Christ-like about Bilbo.
T: No...
G: But in the face of the most appalling danger he struggles on and continues, and wins through.
T: But that seems I suppose more like an allegory of the human race. I've always been impressed that we're here surviving because of the indomitable courage of quite small people against impossible odds: jungles, volcanoes, wild beasts... they struggle on, almost blindly in a way.
G: I thought that conceivably Midgard might be Middle-earth or have some connection?
T: Oh yes, they're the same word. Most people have made this mistake of thinking Middle-earth is a particular kind of Earth or is another planet of the science fiction sort but it's just an old fashioned word for this world we live in, as imagined surrounded by the Ocean.
G: It seemed to me that Middle-earth was in a sense as you say this world we live in but at a different era.
T: No ... at a different stage of imagination, yes.
G: Did you intend in Lord of the Rings that certain races should embody certain principles: the elves wisdom, the dwarves craftsmanship, men husbandry and battle and so forth?
T: I didn't intend it but when you've got these people on your hands you've got to make them different haven't you. Well of course as we all know ultimately we've only got humanity to work with, it's only clay we've got. We should all - or at least a large part of the human race - would like to have greater power of mind, greater power of art by which I mean that the gap between the conception and the power of execution should be shortened, and we should like a longer if not indefinite time in which to go on knowing more and making more.
Therefore the Elves are immortal in a sense. I had to use immortal, I didn't mean that they were eternally immortal, merely that they are very longeval and their longevity probably lasts as long as the inhabitability of the Earth.
The dwarves of course are quite obviously - wouldn't you say that in many ways they remind you of the Jews? Their words are Semitic obviously, constructed to be Semitic. Hobbits are just rustic English people, made small in size because it reflects (in general) the small reach of their imagination - not the small reach of their courage or latent power.
G: This seems to be one of the great strengths of the book, this enormous conglomeration of names - one doesn't get lost, at least after the second reading.
T: I'm very glad you told me that because I took a great deal of trouble. Also it gives me great pleasure, a good name. I always in writing start with a name. Give me a name and it produces a story, not the other way about normally.
G: Of the languages you know which were the greatest help to you in writing The Lord of the Rings?
T: Oh lor ... of modern languages I should have said Welsh has always attracted me by it's style and sound more than any other, ever though I first only saw it on coal trucks, I always wanted to know what it was about.
G: It seems to me that the music of Welsh comes through in the names you've chosen for mountains and for places in general.
T: Very much. But a much rarer, very potent influence on myself has been Finnish.
G: Is the book to be considered as an allegory?
T: No. I dislike allegory whenever I smell it.
G: Do you consider the world declining as the Third Age declines in your book and do you see a Fourth Age for the world at the moment, our world?
T: At my age I'm exactly the kind of person who has lived through one of the most quickly changing periods known to history. Surely there could never be in seventy years so much change.
G: There's an autumnal quality throughout the whole of The Lord of the Rings, in one case a character says the story continues but I seem to have dropped out of it ... however everything is declining, fading, at least towards the end of the Third Age every choice tends to the upsetting of some tradition. Now this seems to me to be somewhat like Tennyson's "the old order changeth, yielding place to new, and God fulfills himself in many ways". Where is God in The Lord of the Rings?
T: He's mentioned once or twice.
G: Is he the One?...
T: The One, yes.
G: Are you a theist?
T: Oh, I'm a Roman Catholic. Devout Roman Catholic.
G: Do you wish to be remembered chiefly by your writings on philology and other matters or by The Lord of the Rings and The Hobbit?
T: I shouldn't have thought there was much choice in the matter - if I'm remembered at all it will be by The Lord of the Rings I take it. Won't it be rather like the case of Longfellow, people remember Longfellow wrote Hiawatha, quite forget he was a Professor of Modern Languages!
Перевод интервью (взят из 50-го номера "Палантира")Денис Герролт
Дж. Р. Р. ТОЛКИН: ИНТЕРВЬЮ
впервые прозвучало в эфире в январе 1971 г. на 4 канале радио Би-би-си, в программе «Книжные новинки...»
(перевод – О. Честнокова, А. Хананашвили)
[T:] ...Задолго до того, как я написал «Хоббита» и задолго до того, как я написал эту книгу, я разработал мифологию этого мира.
[G:] Так у Вас уже была некая система, которая легла в основу вашей работы?
[T:] О да, все эти бесконечные саги… они просачивались в ткань повествования, и «Хоббит» мало-помалу пропитывался ими. Поначалу «Хоббит» вовсе не был частью эпоса, но, по мере того, как действие все больше вписывалось в этот мир, оно становилось и его частью.
[Отчетливый звук зажигаемой спички]
[G:] Выходит, ваши герои и ваши истории сами о себе позаботились?
[T:] [Раскуривает трубку]
[G:] То есть жили своей собственной жизнью, я не имел в виду, что вы находились в их власти или что-то подобное...
[T:] О нет, нет, я вовсе не блуждаю в эмпиреях и отнюдь не одержим. Просто в какой-то момент вы понимаете, что из возможных вариантов развития сюжета А, Б и В только А или какой-то другой наиболее вероятен, и со временем это подтверждается. Ну и конечно, у меня есть карты местности. Если вы пишете длинную и запутанную историю, то без карт вам не обойтись, а то потом уже ни за что не начертить карту. Фазы луны и время заката, пожалуй, соответствуют тем, которые наблюдались в этой части света году этак в 1942. (трубка гаснет).
[G:] Так вы начали писать книгу в 1942, не так ли?
[T:] О нет, я начал, как только «Хоббит» вышел в свет, где-то в тридцатых.
[G:] Книга была закончена перед самой публикацией…
[T:] Последнюю главу я написал… примерно в 1949 – помнится, я чуть не плакал, когда дошел до развязки. Но потом я там кучу чего наисправлял. У себя на чердаке я дважды перепечатал все целиком, а большинство глав и того больше. У меня не было возможности нанять машинистку. Все же ошибки остались и, (снова зажигает трубку) смешно сказать, когда, как мне кажется, меня уже не заботит молва, я могу признаться, что обнаружил там такие поразительные грамматические ошибки, которые для профессора английского языка и литературы тем более непростительны.
[G:] Я не заметил ни одной.
[T:] Да там в одном месте я использовал «bestrode» как причастие прошедшего времени от глагола «bestride» [смеется]
[G:] Вы совсем не испытываете чувства вины за то, что будучи филологом, профессором английского языка, и постоянно имея дело с фактическим лингвистическим материалом, посвятили большую часть жизни вымыслу?
[T:] Нет, уверен, что это принесло языку огромную пользу! В книгу вложена масса лингвистических знаний. Нет у меня никакого комплекса вины по поводу «Властелина Колец».
[G:] Вы ведь по-особому привязаны ко всем этим уютным, обыденным мелочам, которые воплощает собой Шир: дом и трубка, и очаг и теплая постель – милые домашние радости?
[T:] А вы разве нет?
[G:] А вы, профессор Толкин?
[T:] Конечно же, да.
[G:] Значит и к хоббитам вы неравнодушны?
[T:] Пожалуй, именно там я чувствовал бы себя как дома. Шир больше всего напоминает мир, который я узнал первым, и для меня это тем более важно, поскольку родился я не здесь, а в Южной Африке, в Блумсдейле. Вернулся я совсем маленьким, но тот мир врезался память и поразил воображение, хотя я и не осознавал этого. Если твоей первой рождественской елкой был чахлый эвкалипт, а больше всего тебе досаждали зной и песок, и вдруг, в возрасте, когда пробуждается воображение, ты обнаруживаешь себя в тихой Уорикширской деревушке, мне кажется, все это порождает особую любовь к тому, что называется деревенской Средней Англией, любовь к родниковой воде, камням и старым вязам, к тихим речушкам, и, конечно, к деревенским жителям.
[G:] В каком возрасте вы приехали в Англию?
[T:] Думаю, мне было примерно три с половиной года. Достаточно резко отпечаталось, поскольку, как мне кажется, одна из причин, почему не сохраняются воспоминания – это примерно как снимать один и тот же объект на одну и ту же фотопластинку. Мелкие изменения смазывают общую картину. Но если жизнь ребенка внезапно меняется, он это запоминает. Новые воспоминания накладываются на старые. У меня сохранилась абсолютно четкая, яркая картинка дома, который, как я сейчас понимаю, всего лишь замечательный коллаж интерьеров моего дома в Блумфонтейне и дома моей бабушки в Бирмингеме. Я прекрасно помню, как иду по дороге в Бирмингеме и удивляюсь, куда девались большая веранда и балкон. Следовательно у меня отличная память, и я помню, как купался в Индийском океане, когда мне не было и двух лет, а воспоминание совершенно отчетливое.
[G:] Фродо принимает бремя Кольца и воплощает в себе все черты положительного героя, являясь образцом стойкости и мужества. По результатам его деяний, можно было бы сказать, что он «стяжает благие заслуги», в том смысле, который вкладывают в это выражение буддисты. Фактически он приравнивается к Христу. Почему же вы выбрали на эту роль половинчика, хоббита?
[T:] Я не выбирал. Понимаете, я написал «Хоббита»... и всего-то старался продолжить повествование с того места, на котором он закончился. У меня же на руках оставались хоббиты, верно?
[G:] Ну конечно, но ведь Бильбо совершенно не похож на Христа.
[T:] Нет...
[G:] Но перед лицом тяжелейших испытаний он продолжает бороться и, в конце концов, побеждает.
[T:] Но это, как мне кажется, скорее аллегория всего рода человеческого. Меня всегда поражало, что мы умудряемся выживать благодаря будничному мужеству совершенно обычных людей, противостоящих самым чудовищным опасностям: джунглям, вулканам, диким зверям… они продолжают бороться, даже не видя порой конечной цели…
[G:] Я думал, что Middangeard – это Средиземье или возможно имеет к нему какое-то отношение?
[T:] О да, это одно и то же слово. Многие люди совершали уже подобную ошибку, считая Средиземье аналогом Земли или иной планетой, в научно-фантастическом смысле. Но это всего лишь древнее название нашего мира, который раньше представляли землей, окруженной Океаном.
[G:] Мне кажется, что Средиземье в том смысле, в котором вы употребляете это слово, - это мир, в котором мы живем, просто в другую эпоху.
[T:] Нет ... скорее на другой стадии воображения.
[G:] Во «Властелине Колец» каждый народ воплощает определенные качества: эльфы – мудрость, гномы – мастерство, люди – земледельцы и воины, и так далее. Преднамеренно ли это?
[T:] Нет, не преднамеренно, но когда имеешь дело с таким количеством народов, их же нужно сделать разными, правда? Но все-таки по большому счету только с людьми можно иметь дело, лишь из этой глины можно что-то вылепить. Нам бы всем не помешало, (ну, или по крайней мере, большинству людей), быть умнее, артистичнее, что подразумевает сокращение разрыва между замыслом и исполнением, и уж конечно, нам не помешало бы иметь в своем распоряжении жизнь подлиннее или вовсе бесконечную, чтобы учиться новому и творить новое… чтобы успеть узнать и сотворить намного больше…
В этом смысле эльфы бессмертны. Я был вынужден употребить именно это слово, хотя и не имел в виду, что они вечно бессмертны, они лишь обладают долголетием, сопоставимым со сроком существования Земли.
С гномами, конечно же, все вполне очевидно – не вы ли говорили, что они чем-то напоминают вам евреев? Их слова и конструкция фраз явно семитского происхождения. А хоббиты - это просто английские крестьяне, и их малый рост соответствует малому размаху их воображения, но далеко не малому размеру их мужества или скрытой в них силы.
[G:] Похоже, одним из основных достоинств книги является поразительное разнообразие имен – невозможно запутаться в персонажах, по крайней мере, прочитав дважды.
[T:] Очень рад, что вы это отметили, поскольку я приложил к тому немало усилий. Не говоря о том, что я испытываю большое удовольствие от хороших имен. Первым делом я всегда придумываю имя. Дайте мне хорошее имя, и оно приведет за собой историю, а не наоборот.
[G:] Какие из известных вам языков, оказались наиболее полезными при написании «Властелина Колец»?
[T:] О Боже… из современных языков я должен назвать валлийский, который всегда пленял меня и звучанием своим, и слогом более всех прочих. Даже несмотря на то, что когда-то я видел валлийские слова написанными лишь на грузовиках с углем, мне всегда хотелось узнать, что же они означают.
[G:] Похоже, музыка валлийского слышится в названиях гор и в целом в выбранных вами географических названиях.
[T:] Абсолютно точно. Но гораздо более глубокое, сильное впечатление на меня произвел финский.
[G:] Можно ли считать вашу книгу аллегорией?
[T:] Нет. Я на дух не переношу аллегорий.
[G:] Полагаете ли вы, что мир угасает с концом Третьей Эпохи в вашей книге и расцениваете ли вы наш современный мир как Четвертую Эпоху?
[T:] Дожив до преклонных лет, я отношусь к тому сорту людей, который пережил один из самых стремительно меняющихся отрезков истории. Несомненно, никогда еще за семьдесят лет не происходило столько перемен.
[G:] Красной нитью через всю книгу проходит мотив осени. Один из героев замечает: история продолжается, но сам он уже выпал из нее. Хотя все увядает и тускнеет, по крайней мере, к концу Третьей Эпохи каждый выбор приводит к отмиранию еще одной традиции. Чем-то мне это напоминает теннисоновские строки:
«Былой уклад сменяется иным;
Неисчислимы Господа пути –
Дабы привычка не сгубила мир»
Есть ли Бог во «Властелине Колец?»
[T:] Он упоминается там пару раз.
[G:] Он – это Единый?...
[T:] Да, это Единый.
[G:] Вы являетесь теистом?
[T:] О нет, я принадлежу Римской Католической Церкви. Убежденный католик.
[G:] Какую славу вы предпочитаете – ученого-филолога или автора «Властелина Колец» и «Хоббита»?
[T:] Не думаю, что у меня есть выбор: если уж меня и будут помнить, то только благодаря «Властелину Колец». Я с этим смирился. Не правда ли, это отчасти напоминает судьбу Лонгфелло: люди помнят, его как автора «Песни о Гайявате», совершенно забывая о том, что он был профессором современного языкознания.
Примечания:
Толкин родился в Блумфонтейне, Южная Африка, в 1892 г.
«Хоббит» был впервые опубликован в 1937 г.
От Кристофера Толкина, занимающегося изданием книг своего отца, нам ныне известно, что по мере написания «Властелина Колец», он рисовал к нему карту.
Примечания переводчика:
1 bestride - садиться или сидеть верхом. Правильная форма причастия прошедшего времени «bestridden».
2 Строки 240-241 из поэмы «Смерть Артура», перевод Светланы Лихачевой.
О да...
- Вы ведь по-особому привязаны ко всем этим уютным, обыденным мелочам, которые воплощает собой Шир: дом и трубка, и очаг, и теплая постель – милые домашние радости?
- А вы разве нет?
- А вы, профессор Толкин?
- Конечно же, да.
Интервью Д. Герролта с Дж.Р.Р. Толкином
Впервые прозвучало в эфире в январе 1971 г. на 4 канале радио Би-би-си, в программе «Книжные новинки...»
English transcriptFirst broadcast in January 1971 on the BBC Radio 4 programme 'Now Read On ...'. The interviewer was Dennis Gerrolt.
T: ...long before I wrote The Hobbit and long before I wrote this I had constructed this world mythology.
G: So you had some sort of scheme on which it was possible to work?
T: Immense sagas, yes ... it got sucked in as The Hobbit did itself, the Hobbit was originally not part of it at all but as soon as it got moving out into the world it got moved into it's activities.
[realistic BBC match striking sound effect]
G: So your characters and your story really took charge.
T: [lights pipe]
G: I say took charge, I don't mean that you were completely under their spell or anything of this sort...
T: Oh no no, I don't wander about dreaming at all, it isn't an obsession in any way. You have this sensation that at this point A, B, C, D only A or one of them is right and you've got to wait until you see. I had maps of course. If you're going to have a complicated story you must work to a map otherwise you can never make a map of it afterwards. The moons I think finally were the moons and sunset worked out according to what they were in this part of the world in 1942 actually. [pipe goes out]
G: You began in '42 did you, to write it?
T: Oh no, I began as soon as The Hobbit was out - in the '30s.
G: It was finally finished just before it was published...
T: I wrote the last ... in about 1949 - I remember I actually wept at the denouement. But then of course there was a tremendous lot of revision. I typed the whole of that work out twice and lots of it many times, on a bed in an attic. I couldn't afford of course the typing. There's some mistakes too and also [relights pipe] it amuses me to say, as I suppose I'm in a position where it doesn't matter what people think of me now - there were some frightful mistakes in grammar, which from a Professor of English Language and Lit are rather shocking.
G: I hadn't noticed any.
T: There was one where I used bestrode as the past participle of bestride! [laughs]
G: Do you feel any sense of guilt at all that as a philologist, as a Professor of English Language with which you were concerned with the factual sources of language, you devoted a large part of your life to a fictional thing?
T: No. I'm sure its done the language a lot of good! There's quite a lot of linguistic wisdom in it. I don't feel any guilt complex about The Lord of the Rings.
G: Have you a particular fondness for these comfortable homely things of life that the Shire embodies: the home and pipe and fire and bed - the homely virtues?
T: Haven't you?
G: Haven't you Professor Tolkien?
T: Of course, yes.
G: You have a particular fondness then for Hobbits?
T: That's why I feel at home... The Shire is very like the kind of world in which I first became aware of things, which was perhaps more poignant to me as I wasn't born here, I was born in Bloomsdale in South Africa. I was very young when I got back but at the same time it bites into your memory and imagination even if you don't think it has. If your first Christmas tree is a wilting eucalyptus and if you're normally troubled by heat and sand - then, to have just at the age when imagination is opening out, suddenly find yourself in a quiet Warwickshire village, I think it engenders a particular love of what you might call central Midlands English countryside, based on good water, stones and elm trees and small quiet rivers and so on, and of course rustic people about.
G: At what age did you come to England?
T: I suppose I was about three and a half. Pretty poignant of course because one of the things why people say they don't remember is - it's like constantly photographing the same thing on the same plate. Slight changes simply make a blur. But if a child had a sudden break like that, it's conscious. What it tries to do is fit the new memories onto the old. I've got a perfectly clear vivid picture of a house that I now know is in fact a beautifully worked out pastiche of my own home in Bloomfontein and my grandmother's house in Birmingham. I can still remember going down the road in Birmingham and wondering what had happened to the big gallery, what happened to the balcony. Consequently I do remember things extremely well, I can remember bathing in the Indian Ocean when I was not quite two and I remember it very clearly.
G: Frodo accepts the burden of the Ring and he embodies as a character the virtues of long suffering and perseverance and by his actions one might almost say in the Buddhist sense he 'aquires merit'. He becomes in fact almost a Christ figure. Why did you choose a halfling, a hobbit for this role?
T: I didn't. I didn't do much choosing, I wrote The Hobbit you see ... all I was trying to do was carry on from the point where The Hobbit left off. I'd got hobbits on my hands hadn't I.
G: Indeed, but there's nothing particularly Christ-like about Bilbo.
T: No...
G: But in the face of the most appalling danger he struggles on and continues, and wins through.
T: But that seems I suppose more like an allegory of the human race. I've always been impressed that we're here surviving because of the indomitable courage of quite small people against impossible odds: jungles, volcanoes, wild beasts... they struggle on, almost blindly in a way.
G: I thought that conceivably Midgard might be Middle-earth or have some connection?
T: Oh yes, they're the same word. Most people have made this mistake of thinking Middle-earth is a particular kind of Earth or is another planet of the science fiction sort but it's just an old fashioned word for this world we live in, as imagined surrounded by the Ocean.
G: It seemed to me that Middle-earth was in a sense as you say this world we live in but at a different era.
T: No ... at a different stage of imagination, yes.
G: Did you intend in Lord of the Rings that certain races should embody certain principles: the elves wisdom, the dwarves craftsmanship, men husbandry and battle and so forth?
T: I didn't intend it but when you've got these people on your hands you've got to make them different haven't you. Well of course as we all know ultimately we've only got humanity to work with, it's only clay we've got. We should all - or at least a large part of the human race - would like to have greater power of mind, greater power of art by which I mean that the gap between the conception and the power of execution should be shortened, and we should like a longer if not indefinite time in which to go on knowing more and making more.
Therefore the Elves are immortal in a sense. I had to use immortal, I didn't mean that they were eternally immortal, merely that they are very longeval and their longevity probably lasts as long as the inhabitability of the Earth.
The dwarves of course are quite obviously - wouldn't you say that in many ways they remind you of the Jews? Their words are Semitic obviously, constructed to be Semitic. Hobbits are just rustic English people, made small in size because it reflects (in general) the small reach of their imagination - not the small reach of their courage or latent power.
G: This seems to be one of the great strengths of the book, this enormous conglomeration of names - one doesn't get lost, at least after the second reading.
T: I'm very glad you told me that because I took a great deal of trouble. Also it gives me great pleasure, a good name. I always in writing start with a name. Give me a name and it produces a story, not the other way about normally.
G: Of the languages you know which were the greatest help to you in writing The Lord of the Rings?
T: Oh lor ... of modern languages I should have said Welsh has always attracted me by it's style and sound more than any other, ever though I first only saw it on coal trucks, I always wanted to know what it was about.
G: It seems to me that the music of Welsh comes through in the names you've chosen for mountains and for places in general.
T: Very much. But a much rarer, very potent influence on myself has been Finnish.
G: Is the book to be considered as an allegory?
T: No. I dislike allegory whenever I smell it.
G: Do you consider the world declining as the Third Age declines in your book and do you see a Fourth Age for the world at the moment, our world?
T: At my age I'm exactly the kind of person who has lived through one of the most quickly changing periods known to history. Surely there could never be in seventy years so much change.
G: There's an autumnal quality throughout the whole of The Lord of the Rings, in one case a character says the story continues but I seem to have dropped out of it ... however everything is declining, fading, at least towards the end of the Third Age every choice tends to the upsetting of some tradition. Now this seems to me to be somewhat like Tennyson's "the old order changeth, yielding place to new, and God fulfills himself in many ways". Where is God in The Lord of the Rings?
T: He's mentioned once or twice.
G: Is he the One?...
T: The One, yes.
G: Are you a theist?
T: Oh, I'm a Roman Catholic. Devout Roman Catholic.
G: Do you wish to be remembered chiefly by your writings on philology and other matters or by The Lord of the Rings and The Hobbit?
T: I shouldn't have thought there was much choice in the matter - if I'm remembered at all it will be by The Lord of the Rings I take it. Won't it be rather like the case of Longfellow, people remember Longfellow wrote Hiawatha, quite forget he was a Professor of Modern Languages!
Перевод интервью (взят из 50-го номера "Палантира")Денис Герролт
Дж. Р. Р. ТОЛКИН: ИНТЕРВЬЮ
впервые прозвучало в эфире в январе 1971 г. на 4 канале радио Би-би-си, в программе «Книжные новинки...»
(перевод – О. Честнокова, А. Хананашвили)
[T:] ...Задолго до того, как я написал «Хоббита» и задолго до того, как я написал эту книгу, я разработал мифологию этого мира.
[G:] Так у Вас уже была некая система, которая легла в основу вашей работы?
[T:] О да, все эти бесконечные саги… они просачивались в ткань повествования, и «Хоббит» мало-помалу пропитывался ими. Поначалу «Хоббит» вовсе не был частью эпоса, но, по мере того, как действие все больше вписывалось в этот мир, оно становилось и его частью.
[Отчетливый звук зажигаемой спички]
[G:] Выходит, ваши герои и ваши истории сами о себе позаботились?
[T:] [Раскуривает трубку]
[G:] То есть жили своей собственной жизнью, я не имел в виду, что вы находились в их власти или что-то подобное...
[T:] О нет, нет, я вовсе не блуждаю в эмпиреях и отнюдь не одержим. Просто в какой-то момент вы понимаете, что из возможных вариантов развития сюжета А, Б и В только А или какой-то другой наиболее вероятен, и со временем это подтверждается. Ну и конечно, у меня есть карты местности. Если вы пишете длинную и запутанную историю, то без карт вам не обойтись, а то потом уже ни за что не начертить карту. Фазы луны и время заката, пожалуй, соответствуют тем, которые наблюдались в этой части света году этак в 1942. (трубка гаснет).
[G:] Так вы начали писать книгу в 1942, не так ли?
[T:] О нет, я начал, как только «Хоббит» вышел в свет, где-то в тридцатых.
[G:] Книга была закончена перед самой публикацией…
[T:] Последнюю главу я написал… примерно в 1949 – помнится, я чуть не плакал, когда дошел до развязки. Но потом я там кучу чего наисправлял. У себя на чердаке я дважды перепечатал все целиком, а большинство глав и того больше. У меня не было возможности нанять машинистку. Все же ошибки остались и, (снова зажигает трубку) смешно сказать, когда, как мне кажется, меня уже не заботит молва, я могу признаться, что обнаружил там такие поразительные грамматические ошибки, которые для профессора английского языка и литературы тем более непростительны.
[G:] Я не заметил ни одной.
[T:] Да там в одном месте я использовал «bestrode» как причастие прошедшего времени от глагола «bestride» [смеется]
[G:] Вы совсем не испытываете чувства вины за то, что будучи филологом, профессором английского языка, и постоянно имея дело с фактическим лингвистическим материалом, посвятили большую часть жизни вымыслу?
[T:] Нет, уверен, что это принесло языку огромную пользу! В книгу вложена масса лингвистических знаний. Нет у меня никакого комплекса вины по поводу «Властелина Колец».
[G:] Вы ведь по-особому привязаны ко всем этим уютным, обыденным мелочам, которые воплощает собой Шир: дом и трубка, и очаг и теплая постель – милые домашние радости?
[T:] А вы разве нет?
[G:] А вы, профессор Толкин?
[T:] Конечно же, да.
[G:] Значит и к хоббитам вы неравнодушны?
[T:] Пожалуй, именно там я чувствовал бы себя как дома. Шир больше всего напоминает мир, который я узнал первым, и для меня это тем более важно, поскольку родился я не здесь, а в Южной Африке, в Блумсдейле. Вернулся я совсем маленьким, но тот мир врезался память и поразил воображение, хотя я и не осознавал этого. Если твоей первой рождественской елкой был чахлый эвкалипт, а больше всего тебе досаждали зной и песок, и вдруг, в возрасте, когда пробуждается воображение, ты обнаруживаешь себя в тихой Уорикширской деревушке, мне кажется, все это порождает особую любовь к тому, что называется деревенской Средней Англией, любовь к родниковой воде, камням и старым вязам, к тихим речушкам, и, конечно, к деревенским жителям.
[G:] В каком возрасте вы приехали в Англию?
[T:] Думаю, мне было примерно три с половиной года. Достаточно резко отпечаталось, поскольку, как мне кажется, одна из причин, почему не сохраняются воспоминания – это примерно как снимать один и тот же объект на одну и ту же фотопластинку. Мелкие изменения смазывают общую картину. Но если жизнь ребенка внезапно меняется, он это запоминает. Новые воспоминания накладываются на старые. У меня сохранилась абсолютно четкая, яркая картинка дома, который, как я сейчас понимаю, всего лишь замечательный коллаж интерьеров моего дома в Блумфонтейне и дома моей бабушки в Бирмингеме. Я прекрасно помню, как иду по дороге в Бирмингеме и удивляюсь, куда девались большая веранда и балкон. Следовательно у меня отличная память, и я помню, как купался в Индийском океане, когда мне не было и двух лет, а воспоминание совершенно отчетливое.
[G:] Фродо принимает бремя Кольца и воплощает в себе все черты положительного героя, являясь образцом стойкости и мужества. По результатам его деяний, можно было бы сказать, что он «стяжает благие заслуги», в том смысле, который вкладывают в это выражение буддисты. Фактически он приравнивается к Христу. Почему же вы выбрали на эту роль половинчика, хоббита?
[T:] Я не выбирал. Понимаете, я написал «Хоббита»... и всего-то старался продолжить повествование с того места, на котором он закончился. У меня же на руках оставались хоббиты, верно?
[G:] Ну конечно, но ведь Бильбо совершенно не похож на Христа.
[T:] Нет...
[G:] Но перед лицом тяжелейших испытаний он продолжает бороться и, в конце концов, побеждает.
[T:] Но это, как мне кажется, скорее аллегория всего рода человеческого. Меня всегда поражало, что мы умудряемся выживать благодаря будничному мужеству совершенно обычных людей, противостоящих самым чудовищным опасностям: джунглям, вулканам, диким зверям… они продолжают бороться, даже не видя порой конечной цели…
[G:] Я думал, что Middangeard – это Средиземье или возможно имеет к нему какое-то отношение?
[T:] О да, это одно и то же слово. Многие люди совершали уже подобную ошибку, считая Средиземье аналогом Земли или иной планетой, в научно-фантастическом смысле. Но это всего лишь древнее название нашего мира, который раньше представляли землей, окруженной Океаном.
[G:] Мне кажется, что Средиземье в том смысле, в котором вы употребляете это слово, - это мир, в котором мы живем, просто в другую эпоху.
[T:] Нет ... скорее на другой стадии воображения.
[G:] Во «Властелине Колец» каждый народ воплощает определенные качества: эльфы – мудрость, гномы – мастерство, люди – земледельцы и воины, и так далее. Преднамеренно ли это?
[T:] Нет, не преднамеренно, но когда имеешь дело с таким количеством народов, их же нужно сделать разными, правда? Но все-таки по большому счету только с людьми можно иметь дело, лишь из этой глины можно что-то вылепить. Нам бы всем не помешало, (ну, или по крайней мере, большинству людей), быть умнее, артистичнее, что подразумевает сокращение разрыва между замыслом и исполнением, и уж конечно, нам не помешало бы иметь в своем распоряжении жизнь подлиннее или вовсе бесконечную, чтобы учиться новому и творить новое… чтобы успеть узнать и сотворить намного больше…
В этом смысле эльфы бессмертны. Я был вынужден употребить именно это слово, хотя и не имел в виду, что они вечно бессмертны, они лишь обладают долголетием, сопоставимым со сроком существования Земли.
С гномами, конечно же, все вполне очевидно – не вы ли говорили, что они чем-то напоминают вам евреев? Их слова и конструкция фраз явно семитского происхождения. А хоббиты - это просто английские крестьяне, и их малый рост соответствует малому размаху их воображения, но далеко не малому размеру их мужества или скрытой в них силы.
[G:] Похоже, одним из основных достоинств книги является поразительное разнообразие имен – невозможно запутаться в персонажах, по крайней мере, прочитав дважды.
[T:] Очень рад, что вы это отметили, поскольку я приложил к тому немало усилий. Не говоря о том, что я испытываю большое удовольствие от хороших имен. Первым делом я всегда придумываю имя. Дайте мне хорошее имя, и оно приведет за собой историю, а не наоборот.
[G:] Какие из известных вам языков, оказались наиболее полезными при написании «Властелина Колец»?
[T:] О Боже… из современных языков я должен назвать валлийский, который всегда пленял меня и звучанием своим, и слогом более всех прочих. Даже несмотря на то, что когда-то я видел валлийские слова написанными лишь на грузовиках с углем, мне всегда хотелось узнать, что же они означают.
[G:] Похоже, музыка валлийского слышится в названиях гор и в целом в выбранных вами географических названиях.
[T:] Абсолютно точно. Но гораздо более глубокое, сильное впечатление на меня произвел финский.
[G:] Можно ли считать вашу книгу аллегорией?
[T:] Нет. Я на дух не переношу аллегорий.
[G:] Полагаете ли вы, что мир угасает с концом Третьей Эпохи в вашей книге и расцениваете ли вы наш современный мир как Четвертую Эпоху?
[T:] Дожив до преклонных лет, я отношусь к тому сорту людей, который пережил один из самых стремительно меняющихся отрезков истории. Несомненно, никогда еще за семьдесят лет не происходило столько перемен.
[G:] Красной нитью через всю книгу проходит мотив осени. Один из героев замечает: история продолжается, но сам он уже выпал из нее. Хотя все увядает и тускнеет, по крайней мере, к концу Третьей Эпохи каждый выбор приводит к отмиранию еще одной традиции. Чем-то мне это напоминает теннисоновские строки:
«Былой уклад сменяется иным;
Неисчислимы Господа пути –
Дабы привычка не сгубила мир»
Есть ли Бог во «Властелине Колец?»
[T:] Он упоминается там пару раз.
[G:] Он – это Единый?...
[T:] Да, это Единый.
[G:] Вы являетесь теистом?
[T:] О нет, я принадлежу Римской Католической Церкви. Убежденный католик.
[G:] Какую славу вы предпочитаете – ученого-филолога или автора «Властелина Колец» и «Хоббита»?
[T:] Не думаю, что у меня есть выбор: если уж меня и будут помнить, то только благодаря «Властелину Колец». Я с этим смирился. Не правда ли, это отчасти напоминает судьбу Лонгфелло: люди помнят, его как автора «Песни о Гайявате», совершенно забывая о том, что он был профессором современного языкознания.
Примечания:
Толкин родился в Блумфонтейне, Южная Африка, в 1892 г.
«Хоббит» был впервые опубликован в 1937 г.
От Кристофера Толкина, занимающегося изданием книг своего отца, нам ныне известно, что по мере написания «Властелина Колец», он рисовал к нему карту.
Примечания переводчика:
1 bestride - садиться или сидеть верхом. Правильная форма причастия прошедшего времени «bestridden».
2 Строки 240-241 из поэмы «Смерть Артура», перевод Светланы Лихачевой.
О да...
- Вы ведь по-особому привязаны ко всем этим уютным, обыденным мелочам, которые воплощает собой Шир: дом и трубка, и очаг, и теплая постель – милые домашние радости?
- А вы разве нет?
- А вы, профессор Толкин?
- Конечно же, да.
Комментарии
Вставить цитату
Дневник воинствующей конформистки
Авторизация
Записи
- Календарь записей
- Темы записей
-
237 Жизнь
-
203 Книги
-
194 Цитаты
-
190 Рассуждения
-
187 Фанфики
-
182 Настроения
-
152 Пратчетт
-
140 Tolkien
-
87 Впечатления
-
75 Экранизации
-
55 Диккенс
-
44 Вопросы
-
37 Ссылки
-
32 Переводы
-
31 Песни
-
30 Эрмитаж
-
29 ФБ
-
28 Фильмы
-
28 Death Note
- Список заголовков
Главное меню
Ссылки
-
-
03.01.2009 в 20:46Помню, самое сильное впечатление после первого прочтения ВК у меня осталось именно от имен. Книжка была издательства "Северо-Запад", с алфавитным указателем в конце третьего тома, и я сидела и просто читала столбики имен и тихо восхищалась человеком, который мог придумать столько чудесных слов
-
-
05.01.2009 в 01:53Не совсем верно - фанаты прочитают ВСЕ! И может быть, даже, начнут учить древнеанглийский...