Гроза

Какой дождь застиг меня на полпути от метро к дому! =) Настоящий ливень - из тех, когда невозможно увидеть, куда идёшь, потому что струи бьют по глазам, а босоножки за три секунды превращаются в черпаки, полные воды...



Почти такой же дождь, как там... смешно, наверное, но подозреваю, что моя симпатия к этому герою зародилась, когда я увидела его спокойно стоящим под проливным дождём и слушающим сквозь шум воды только ему одному слышный звон церковных колоколов...



Где уж тем, кто неизменно ходит в костюме и при галстуке, понять душу "дожделюбов"!

@темы: Death Note, Жизнь

---

Это прямо цирк какой-то, честное слово...

Даже хуже цирка. Глупость натуральная...

Нет, это банальный недосып вкупе с плохим физическим состоянием, тебе ясно? И больше ровным счётом ни-че-го.

@темы: Death Note, Настроения

---

Разного рода ассоциации...

с только что просмотренным.

Ассоциации

Нет ни рая, ни ада, о сердце мое!

Нет из мрака возврата, о сердце мое!

И не надо надеяться, о мое сердце!

И бояться не надо, о сердце мое!



...



Вот зажгу я пару свеч -

Ты в постельку можешь лечь.

Вот возьму я острый меч,

И головка твоя с плеч.



...



Всё "Заклинание" Щербакова.



...



Что предотвратил я, и чего не смог,

чей расчёт простителен и чей жесток -

мы обсудим после и не здесь. Прощайте,

яд уже подействовал: зрачок широк.



В путь, мой дорогой, не поминайте злом.

Следующий гость уже стучится в дом:

встречу на сегодня я назначил многим

и не собираюсь прекращать приём.



...



Не стоит таращиться так, будто я дебил,

пресекший у вас на глазах девятнадцать жизней.

Мне просто иные лозунги ненавистней триады

"прицелился - выстрелил - и убил".



...



О ты, достигший сполна

верховной власти и благ!

Ты сам не ведаешь, как

твоя задача сложна.



Когда в монаршьей алчбе

ты понукаешь толпой,

я восхищаюсь тобой

и ужасаюсь тебе.



О, покоритель держав

и усмиритель племён!

Ты несомненно умён,

но совершенно не прав.



...



Чем, чем, чем, чем ещё таким увлечь пытается меня

Земля, где каждый век шумит о новой правде для детей,

какая будто бы объемлет план судеб и злобу дня,

и поражает новизной, и всех румяней и белей?..



И каждый раз под этот гвалт я пробуждаюсь ото сна

и выхожу в открытый космос, и вплотную, без помех,

на правду новую смотрю, и убеждаюсь, что она

стара, как смерть, страшна, как смертный грех.



...



Плен победишь, и холмы встанут пред тобой.

Но, на холмах не узнав Иерусалима,

так и пройдёшь сквозь врата, только что не мимо,

в храм, где как раз в этот час радужно-рябой

пёстрый витраж сам собой, без нажима,

брызнет и блёстки взметнёт над тобой.

[...]

Долг платежом - там, в конце. Это не шучу.

Огнь письменам, сироте гривенник и ёлку.

Там - бледной ли бездари, чёрному ли волку -

дам поделом. Нипочём не переплачу.

Всем от того витража по осколку.

Скупо, нелепо. Но я так хочу.



Я - чёрный волк. Никого нет, кто бы помог

мне эту речь прекратить не на полуслове...



Ассоциация "от обратного":



Потому что величие судии - в умении покарать самого себя.



Фраза, которой не было в романе А. Кристи "Десять негритят", но которая была в его советской экранизации...

@темы: Death Note

---

Хочется есть

Не "я испытываю чувство голода (со всеми прилагающимися к нему физическими ощущениями)", а "я хочу есть". Хочется съесть что-нибудь вкусное... впервые за месяц, а то и больше. Обычно процесс поглощения пищи воспринимается как скучная и утомительная работа, которую надо сделать, а "иначе будет плохо".



И вот сегодня неожиданно появился аппетит... к чему бы это?

@темы: Жизнь

---

Была в книжном магазине...

что рядом с работой. Купила сборник афоризмов Льва Устинова - того самого, чьи "Сказки для театра". Больше половины мне раньше не встречались... Среди них вот такое:



Не прощённый ещё может стать счастливым, а не простивший - никогда.



Это к вопросу о том, о чём я уже неделю стараюсь не думать... и о том, что было потом.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Позабытая цитата из "Сильма"...

Слова Манве, сказанные Яванне: "In the mountains the Eagles shall house, and hear the voices of those who call upon us". ("В горах станут гнездиться Орлы и внимать голосам тех, кто взывает к нам".)



Значит ли это, что мольбу Фингона услышал всё-таки Торондор, а не сам Манве?



И неужели Валар не могут слышать обращённые к ним молитвы без "посредников"?



Нет, я понимаю, что если Орлов в Средиземье послал Манве, из жалости к нолдор-изгнанникам, и с "соответствующими указаниями", то прилёт Торондора - всё равно милость Манве и "вмешательство свыше"... чудо, другими словами. И, в каком-то смысле, молитва Фингона всё равно "дошла по адресу", пусть и не напрямую... И я очень сомневаюсь, что самого Фингона сколько-нибудь волновал вопрос, где именно услышали его мольбу.



Но всё же...

@настроение: омрачённое

---

Смущённое

А Профессор так не любил Уолта Диснея... впрочем, это *не тот* Дисней.

По крайней мере, ни "Утиные истории", ни "Чёрный Плащ" не связаны для меня с тяжёлыми и унизительными воспоминаниями - разве что с памятью о детстве бурной молодости, когда я была куда глупее, наивнее, несчастнее и... веселее, чем сейчас.

Если бы ещё найти к ним субтитры...

@темы: Дисней, Настроения

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Так говорил Феанор...

В целях борьбы с приступом депрессии продралась сквозь статью Si Qente Feanor... из 15-го номера Parma Eldalamberon. Не "прочитала", а именно продралась, с задачей-минимум - понять, что же именно значили слова Феанора и при каких обстоятельствах они были сказаны...



В статье делается попытка перевести короткий (из 13-ти строчек) текст на квенья, написанный Толкином на первой странице одной из "ранних" записных книжек (содержащей также "Сказание о Науглафринге"). Выглядит текст вот так:

Его построчный перевод, данный в конце статьи:



'men are not beings good by nature

but rather they are to all deeds

-- evil inclined'

now said Feanor the wise

in other manner than was said before by those

from whom this birth was known - 'Less

than good, I said, are the hearts

of these men and although their having escaped

the long search may be good

they can be smelled out by Melko whom

they are bound to or have looked for

-- there on the throne of hate

they blessed the great evil.'



Nota bene: предполагается, что говорилось сиё в Валиноре, ещё *до* пробуждения Людей... живое воображение у Феанора было, а? Не Манве же ему такие вещи про людей рассказывал... собственно, в тексте прямо говорится, что не Манве.

Сопутствующие обстоятельства из "Лостов"

Там углубился Фэанор в мрачные раздумья, пока разум его не затмился из-за тоски, царившей в его сердце, и тогда он встал и отправился в Кор. И там обратился он к Гномам, жившими своими обидами и печалями, умалившимися богатствами и славой, и призвал их покинуть свою темницу и отправиться в мир.



- Валар уподобились трусам; но сердца Эльдар не ослабели, и мы еще узрим принадлежащее нам, и если не сможем взять свое хитростью, то отымем силой. Да будет война между Детьми Илуватара и Айну Мэлько! Что, если погибнем мы в нашем странствии? Мрачные чертоги Вэ ненамного хуже этой блестящей тюрьмы..



И он убедил некоторых предстать вместе с ним перед Манвэ и потребовать, дабы Нолдоли было дозволено покинуть Валинор с миром и чтобы Валар доставили их без помех на берега, откуда их встарь перевезли.



Манвэ был удручен их просьбой и воспретил Гномам произносить подобное в Коре, если они по-прежнему хотят жить там вместе с другими Эльфами; но потом, отринув суровость, он много поведал им о мире, его устройстве и об опасностях, уже сущих в нем, и еще более грозных, что могут появиться вскоре по причине возвращения Мэлько.



- Мое сердце чувствует, а мудрость - предрекает, - молвил он, - что немного времени осталось до того, как иные Дети Илуватара, отцы отцов Людей, вступят в мир - и знайте: в Музыке Айнур, что не изменится, было явлено, что в конце концов мир перейдет на долгие времена под власть Людей. Но будет то к счастью или к печали, Илуватар не открыл. И не хочу я, дабы раздор, страх или гнев царили между несхожими Детьми Илуватара, и желал бы я, чтобы много веков в мире не было созданий, могущих враждовать с пришедшими Людьми и повредить им, пока их племена не окрепли, пока народы, живущие на земле, еще дети.



К этому он прибавил множество сведений о Людях, их природе и о том, что произойдет с ними, и Нолдоли был поражены, ибо чрезвычайно редко случалось им слышать от Валар о Людях; и потому мало размышляли они об этом, полагая, что создания сии слабы, слепы, неуклюжи, смерть преследует их, и что никоим образом не могут они равняться со славою Эльдалиэ. И теперь, хотя Манвэ излил свое сердце в надежде, что Нолдоли увидят, что действует он не без цели и без причины причины, успокоятся и уверятся в его любви, те, скорее, были изумлены, открыв, что Айнур столь серьезно относятся к Людям, и слова Манвэ достигли лишь противного его желанию. Ибо, страдая, Фэанор исказил их, обратив в злобное подобие истины, и, снова представ перед народом Кора, он произнес такую речь:



- Вот, теперь мы извещены, отчего привезли нас сюда как груз прекрасных рабов! Отныне, наконец, нам ведомо, по какой причине стерегут нас здесь, лишив завещанного, и почему не правим мы бескрайними землями - на случай, если не уступим их народу, еще не рожденному. И этому жалкому племени, настигаемому ранней смертью, роду копошащихся во мраке, криворуких, непривычных к песне и музыке, что будут уныло ковырять землю своими грубыми орудиями и кто - как говорит Манвэ Сулимо - от Илуватара, отдает сей повелитель Айнур целый мир со всеми его чудесами и тайнами - расточая им наше наследие! И к чему эта речь об опасностях мира? Всего лишь уловка, чтобы обмануть нас, словесная личина! О вы, чада Нолдоли, что более не желают оставаться домашними рабами Богов, хотя бы и ласково с вами обращались, восстаньте, взываю к вам вам, покиньте Валинор, ибо час настал и мир ожидает!



Поистине, великого изумления достойно тонкое коварство Мэлько - ибо кто скажет, что в сих исступленных речах не было ни капли горькой правды, или не поразится, взирая, как самые слова Мэлько исходят из уст Фэанора, его врага, который не ведал и не помнил, где источник этих мыслей...



Любопытно, что в "Лостах" Феанор презрительно отзывается о, так сказать, *физических* качествах Людей, но и только... а в этих двух фразах речь идёт о гораздо худшем - причём на уровне (пока ) ничем не обоснованных подозрений, выдаваемых чуть ли не за факт.



Интересно... а эта "речь" совсем-совсем никак не могла быть произнесена уже в Средиземье?

@настроение: одинокое

---

О чтении книг

Вывод, сделанный из собственного опыта - читая книгу, невозможно сохранить её в первозданном состоянии. Под "чтением" подразумевается отнюдь не заглядывание в неё "для справки" раз в месяц... Тем более невозможно это сделать, когда ближайших родственников нисколько не волнует вопрос сохранности твоих книг, но зачастую интересует их содержание. А не давать читать книги, имхо, высшая форма духовного извращения...

Наличие в доме младших братьев и сестёр, которым может прийти в голову опробовать бритвенное лезвие на лежащей перед ними книге в бумажной обложке (а "на видном месте" обычно лежат книги, которые часто читают) - вопрос отдельный... к счастью, этот период моей жизни уже позади.

Отсюда мораль - лучше и не стараться. Только лишняя трёпка нервов... А ещё лучше - покупать подержанные книги, над которыми не приходится "трястись"... по крайней мере, не так, как над новыми.

P. S. Данные размышления навеяны процессом чтения первого тома "Лостов", в своё время сильно "потрёпанного" братцем, и осознанием того, что несмотря на всю мою осторожность, корешок всё-таки продолжает рваться дальше... А также страхом прикоснуться к недавно купленному новенькому 4-му тому "Истории Средиземья"... да, он у меня есть в оригинале (с отсутствующей картой, правда), но в чём тогда, собственно, был смысл покупать перевод? Чтобы лежал в целости и сохранности, завёрнутый в пакет?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Мирная гавань

Здесь желающие могут продолжить разговор на нейтральные темы, поднятые в закрытой ветке - об эльфах и вине, о воинах и целителях... а также о том, чем занимался Фингон после спасения Маэдроса и можно ли судить о героях "по себе" - но без каких-либо упоминаний "посторонних" имён, очень прошу.



Для удобства перепощу здесь цитату из "Законов и обычаев эльдар" о целителях и воинах, приведенную в комментах Мышью:



"К примеру, искусством исцеления и всем, что касается забот о теле, у всех эльдар занимаются по большей части нисси, в то время как мужчины-эльфы берутся за оружие в случае нужды. И эльдар кажется, что причинение смерти, даже когда оно законно или необходимо, уменьшает целительную силу, и что преимущество нисси в этих делах происходит скорее от того, что они не принимают участия в охоте или войне, чем какой-либо особой способности, связанной с их женской сущностью. (...) С другой стороны, многие мужчины-эльфы были великими целителями, искушенными во всем, что касается живого, и они не ходили на охоту и на войну, пока крайняя необходимость не принуждала их к этому."



На всякий случай, вот её оригинал:



"For instance, the arts of healing, and all that touches on the care of the body, are among all the Eldar most practised by the nissi; whereas it was the elven-men who bore arms at need. And the Eldar deemed that the dealing of death, even when lawful or under necessity, diminished the power of healing, and that the virtue of the nissi in this matter was due rather to their abstaining from hunting or war than to any special power that went with their womanhood. (...) On the other hand many elven-men were great healers and skilled in the lore of living bodies, though such men abstained from hunting, and went not to war until the last need."



Вот здесь, кстати, обсуждалась эта тема... и приводились известные примеры "исключений из правил".



Мои "мысли на темы" будут позже... если будут.

---

Более весёлое...

Хотела процитировать отрывками, но поняла, что не смогу выбросить ни слова...

"Хор" Честертона

Один из самых ярких признаков нашего отдаления от народа — то, что мы почти совсем перестали петь хором. А если и поем, то несмело, а часто и неслышно, по-видимому, исходя из неразумной, непонятной мне мысли, что пение — искусство.



Наш салонный аристократ спрашивает даму, поет ли она. Старые застольные демократы говорили: "Пой!" — и человек пел. Я люблю атмосферу тех, старых пиров. Мне приятно представлять, как мои предки, немолодые почтенные люди, сидят вокруг стола и признаются хором, что никогда не забудут старые дни и тра-ля-ля-ля-ля, или заверяют, что умрут во славу Англии и ого-го-го-го.



Даже их пороки (благодаря которым, боюсь, многие слова этих песен оставались загадкой) были теплей и человечней, чем те же самые пороки в современном баре. Ричарда Свивеллера я во всех отношениях предпочитаю Стенли Ортерису. Я предпочитаю человека, хлебнувшего пурпурного вина, чтобы из крыльев дружбы не выпало пера, тому, кто выпил ровно столько же виски с содовой и просит не забывать, что он пришел один и на свой счет поить никого не обязан.



Старинные веселые забулдыги (со всеми своими тра-ля-ля) веселились вместе, и людям от этого было хорошо. Современный же алкоголик (без всяких этих тра-ля-ля) - неверующий отшельник, аскет-атеист. Лучше бы уж он курил в одиночестве опиум или гашиш. Но старый добрый хор хорош не только тем, что это народное искусство. Была от него и другая польза.



У хора — даже комического — та же цель, что у хора греческого. Он связывает эту, вот эту историю с миром, с философской сутью вещей. Так, в старых балладах, особенно в любовных, всегда есть рефрен о том, что трава зеленеет, или птички поют, или рощи цветут весной. Это — открытые окна в доме плача, через которые, хоть на секунду, нам открываются более мирные сцены, более широкие, древние, вечные картины.



У многих деревенских песен про убийства и смерть удивительно веселый припев, как пенье петуха, словно хор протестует против столь мрачного взгляда на жизнь. В "Беркширской беде" долго поется про злодейку-сестру и преступного мельника, но тут врывается хор:



А я буду верен любимой моей,

Если не бросит меня



Это в высшей степени разумное решение должно обратить нас в мир нормального, напомнить нам, что не только беда есть в Беркшире. Несчастную девицу утопили, мельника (к которому мы успели искренно привязаться) — повесили, но рубином сверкает вино, цветут у речки сады.



Сердитое нетерпение застольного припева совсем не похоже на ту покорность судьбе, которую проповедуют гедонисты вроде Омара Хайяма. Но есть в них в общее: и там и тут человек выглядывает за пределы беды. Хор смотрит поверх голов утопленницы и повешенного и видит бесчисленных влюбленных, гуляющих по лугам.



Вот этого смягчения, очеловечивания мрачных историй совершенно нет у нас. Современное произведение искусства обязано, как говорят теперь, быть насыщенным. Не так легко объяснить, что это такое. Грубо говоря, это значит, что оно должно выражать одну идею, по возможности неверную.



Современные трагические писатели пишут в основном рассказы; если бы они писали пространней, где-нибудь да прорвалась бы радость. Рассказы эти вроде уколов: и быстро, и очень больно. Конечно, они похожи на жизнь — на то, что случается с некоторыми людьми в наш славный век успеха и науки.



Они похожи на болезненные, большей частью короткие современные жизни. Но когда изысканные натуры перевалили через страшные случаи и стали писать страшные книги, читатели заволновались и потребовали романтики. Длинные книги о черной нищете городов поистине невыносимы. У "Беркширской беды" есть припев. У лондонской его нет.



Люди обрадовались повествованиям о чужих временах и странах, обрадовались отточенным, как меч, книгам Стивенсона. Нет, я не так узок, я не считаю, что только романтики правы. Надо время от времени вспоминать и о мрачной нашей цивилизации. Надо запечатлеть смятение одинокого и отчаявшегося духа, хотя бы для того, чтобы в лучшие времена нас пожалели (а может, преклонились перед нами).



Но мне хотелось бы, чтобы хоть изредка вступал хор. Мне бы хотелось, чтобы после мучительной, как агония, нездоровой до жути главы врывался голос человеческий и орал читателю, да и писателю, что это еще не все. Упивайтесь жестокостью и сомнением, только бы вовремя звенел припев.



Например, мы читаем: "Гонория бросила томик Ибсена и тяжело побрела к окну. Она ясно поняла теперь, что ее жизнь не только сложней, но и холодней и неприютней, чем жизнь бескрылых мещан. И тра-ля-ля-ля!"



Или: "Молодой священник горько усмехнулся последним словам прабабушки. Он знал слишком хорошо, что с тех пор, как Фогт установил закон наследственной косматости козлов, религиозная этика строится на совершенно новых основаниях. И о-го-го-го-го!"



Или так: "Юриэль Мэйблум мрачно смотрел на свои сандалии. Он понял наконец, как бессмысленны и бесчеловечны путы, связывающие мужчину и женщину; понял, что каждый из них должен идти своей дорогой, не пытаясь перекинуть мост через бездну, разделяющую души". И тут ворвется оглушительный хор бессмертного человечества: "А я буду верен любимой моей, если не бросит меня".



А теперь я беру книгу эссе Честертона и отправляюсь на прогулку...

---

На работе с утра отключили компьютер...

и, чтобы поднять себе настроение, я взялась за сборник эссе Честертона.



Первым, на что я наткнулась, было "Безумие и учёность".

Отрывок из эссе

...Конечно, в большинстве случаев ученые чудаки руководствуются самым здоровым из человеческих побуждений — тем самым, которое велит нам заниматься делом и стремиться к цели. Про многих коллекционеров родные говорят, что они помешались, скажем, на старых шрифтах; на самом же деле только благодаря шрифтам они не сходят с ума.



Если бы не это безобидное занятие, праздность и самокопание подточили бы их душу; но пьянящая педантичность выкладок и выписок учит их почти тому же, чему учат равномерные удары кузнечного молота или тяжкая поступь лошадей на пахоте, — она сообщает, что в простых вещах издавна сокрыт здравый смысл. Да, многие занятия далеко не так нудны и бессмысленны, как мы думаем; и все же безумие и ученость, несомненно, связаны.



Книги, как все другие друзья человека, могут стать его врагами, могут восстать и уничтожить своего творца. Человек, трясущийся над тайнами клочка бумаги, который он носит в кармане, смешон и величествен, как человек, попавший под поезд, — поистине он умирает от собственной руки. В книгах и впрямь есть бесовская прелесть. Безумие притаилось в тихих библиотеках; но суть и природу этого безумия не очень легко определить.



Мне кажется, можно сказать, что безумен тот, кто предпочитает символ реальности. Самый явный пример — религиозный маньяк, ради христианства поступающийся милосердием и духовным здоровьем. Есть и другие примеры. Деньги — тоже символ, символ вина и лошадей, красивой одежды, удобных домов, больших городов, тихой палатки у реки.



Скупец безумен потому, что он предпочитает деньги всем этим приятным вещам. Но ведь и книги — символ. Человек, предпочитающий жизни книгу, так же безумен, как скупец. Конечно, книга священна. Конечно, несметные сокровища собраны в ней, как в крохотной шкатулке. Безумие начинается, когда шкатулку предпочитают сокровищам. Это уже идолопоклонство, это уже зло.

[...]

Есть люди, которые предпочитают книги всему тому, о чем в книгах пишется, — прекрасным пейзажам, героическим деяниям, смеху, приключениям, вере. Они читают о богоподобных статуях и не стыдятся своего ленивого убожества; читают о смелости и благородстве и не стыдятся своей эгоцентричной мелочности.



Они приняли гражданство призрачного мира и, как индус в своем раю, преследуют тень оленя тенью собаки. Этот путь ведет к безумию.



В призрачном краю скупцов и пьяниц мы найдем и немало ученых. Здесь, как почти во всех этических проблемах, корень зла не столько в наличии недостатков, сколько в отсутствии некоторых насущных достоинств. Дурно не пристрастие к книгам, а безразличие к жизни.



"Веселее" этого разве что "Дьяволопоклонник"...