воскресенье, 05 апреля 2015
на
марку серии "Европа" 2008 года, задалась вопросом: какая грамота на ней изображена?
Разобрала "купил рабу" и "коня" и отправилась на сайт грамот, приготовившись перебрать энное количество берест, пока найду нужную. В результате увидела её на главной странице. Номер 109.
Из "Я послал тебе бересту..." Янина про 109-ю грамотуИнтереснейший берестяной документ - грамоту № 109 - сохранили слои двадцать первого яруса, который средствами дендрохронологии датируется концом ХI-10 годами XII века. Вот его текст: «Грамота отъ Жизномира къ Микоуле. Коупилъ еси робоу Плъскове. А ныне мя въ томъ яла кънягыни. А ныне ся дроужина по мя пороучила. А ныне ка посъли къ томоу моужеви грамотоу, е ли оу него роба. А се ти хочоу, коне коупивъ и къняжъ моуж въсадивъ, та на съводы. А ты атче еси не възялъ коунъ техъ, а не емли ничъто же оу него».
Автор письма Жизномир, который, вероятно, был княжеским дружинником, попал в серьёзную переделку, обещавшую ему немало хлопот. Его адресат Микула купил в Пскове рабыню. Но эта рабыня оказалась похищенной у княгини. Княгиня, опознав свою рабыню, приказала схватить Жизномира, каким-то образом причастного к возникшей ситуации, но за него поручилась дружина. На этом дело могло бы и прекратиться, но Жизномир, естественно, чувствует себя скомпрометированным. Он затеял наказать похитителя, начав расследование, скрупулёзно придерживающееся норм древнейшего русского закона Русской Правды. Он хочет купить коня для приглашённого следователя, «княжьего мужа», и начать «свод». Так в Русской Правде называется система очных ставок, позволяющая проследить цепочку перепродаж краденого имущества. С подобным «сводом» мы только что встретились в грамоте № 155. Разумеется, рабыня, оказавшаяся таким «краденым имуществом», должна участвовать в «своде». Поэтому на время расследования княгине нужно было предоставить другую рабыню. Такой порядок также предусмотрен Русской Правдой. Жизномир и пытается добиться через Микулу, чтобы эту вторую рабыню предоставил в распоряжение княгини человек, у которого Микула купил рабыню. Кроме того, ни в коем случае не следует брать с него денег, если он попытается вернуть их. Иначе всё продуманное в деталях юридическое предприятие может лопнуть.
До сих пор о нормах древнейшего судопроизводства мы знали только по показаниям самих статей древнего кодекса. Теперь мы во многих грамотах знакомимся с наглядными случаями применения этих статей. Добавлю, что княгиня, упоминаемая в грамоте Жизномира, может быть только женой новгородского князя Мстислава Владимировича, время княжения которого точно совпало с датами двадцать первого яруса. Жену князя Мстислава звали Христиной.Оттуда же про 155-юГрамота № 155 написана в последней трети XII века:
«От Полоцька къ... пояле девъку оу Домаслава. На мне ти Домаславе възяле 12 гривне. А присли 12 гривне. Или не прислеши, а мне ти стати оу князя и у владыке, а больши ти протеря гошити» — «От Полочка к... (Ты) взял девку у Домаслава, а с меня Домаслав взял 12 гривен. Пришли же 12 гривен. А если не пришлёшь, то я встану (на суд) перед князем и епископом; тогда готовься к большему убытку».
Мы не знаем, как звали адресата письма. Но у Полочка с ним очень сложные и трудные отношения. Адресат письма забрал у Домаслава «девку» — рабыню, в результате чего Полочко вынужден был заплатить Домаславу 12 гривен. 12 гривен — такая сумма в глазах историка оказывается весьма любопытной. Именно таким был установленный Русской Правдой штраф, который надлежало получить с нового владельца беглого или украденного раба. Очевидно, адресат письма опознал в «девке» Домаслава свою украденную некогда рабыню. Домаслав вынужден был уплатить этот штраф, но, естественно, он, в свою очередь, потребовал эту сумму с того человека, который продал ему «девку». Таким человеком был Полочко.
Полочко отдал 12 гривен, но чувствует себя несправедливо ограбленным: он сам рабыню не крал, а купил её у кого-то. Самое простое дело для Полочка было бы взыскать свой убыток с продавца рабыни. Но найти его, как видно, нелегко: может быть, и в Новгороде-то его нет. Существует, однако, ещё один способ, которым и решил воспользоваться Полочко. Процедура следствия, «свода» по делу о краже раба предусматривала розыск только до «третьего свода». Истец обязан был следовать по цепочке перепродаж лишь до третьего звена. Если эта цепочка продолжалась дальше, истец взимал штраф с этого третьего, а тот настоящего вора, «конечного татя», должен был разыскивать сам, чтобы возместить свой убыток. Но ведь Полочко — только второй! Он может пойти к князю и архиепископу и потребовать, чтобы следствие, прекратившееся было, продолжилось, чтобы адресат письма разыскал того человека, который продал рабыню Полочку, взял с него штраф, а 12 гривен вернул Полочку. Вот Полочко и требует: верни мне деньги сейчас же, а то заставлю тебя продолжить следствие, и ты истратишь на него больше, чем я требую с тебя сегодня — найти-то третьего временного владельца рабыни трудно!А вот в Древнем Риме...А вот в Древнем Риме адресат 155-й грамоты подал бы виндикационный иск к Домаславу Нумерию Негидию и, доказав свои права, получил бы рабыню обратно. Но штрафной иск "из кражи" он мог бы предъявить только "конечному татю".
Домаслав, в свою очередь, мог бы подать к Полочко иск на основании эвикции, в размере двойной цены рабыни.
Если продавец отчуждал вещь, на которую не имел права, но эвикция произошла не в то время, когда вещь находилась во владении покупателя, приобревшего от него эту вещь, а после того, как вещь прошла через несколько рук, так что вещь отсуждена от одного из последующих ее приобретателей, то иски на основании эвикции должны предъявляться последовательно каждым покупателем к своему продавцу, пока не дойдут до непосредственного виновника отчуждения не принадлежащей ему вещи.
@темы:
НиН,
Береста