Перечитала...

[heylir]

"Последнего героя". В результате дописался "выход из пустыни" (очень черновой вариант). "Это уже даже и не Мэри-Энн", ага... Зато, кажется, "отпустило".

В качестве побочного эффекта со второго раза книга меня очаровала. =) Восхитительны все по разу — ну, или почти все. (В "почти" входят, пожалуй, боги, жрецы и волшебники НУ — за двумя очевидными исключениями. )

Подробное перечисление "восхитительностей"

1. Восхитителен Патриций, которому для того, чтобы родной город продолжал... "work", приходится решать задачу спасения Диска, потому что нельзя "спасти только отдельный кусочек для себя". Который решает её, задействовав людей с "неправильным образованием" и снарядив первую космическую экспедицию. (При этом параллельно осуществляя "план Б": "если всё бесполезно, остаётся молиться".) И который, в отличие от всех остальных, ни на миг не забывает, что именно значит эта экспедиция — не отвлекаясь на игры самолюбия, вопросы славы, научного любопытства и расширения горизонтов человечества.

[Чего стоит сценка, когда волшебники, решив, что "Змей" разбился о поверхность Луны, предлагают установить в честь (предположительно погибшего) Ринсвинда недорогую памятную табличку в Университете, а Патриций напоминает им, что Университета скоро не будет...]

Который в момент, когда судьба экспедиции (и всего Диска) висит на волоске, доказывает, что и человек с классическим образованием может пригодиться в качестве технического консультанта. И доказывает это, безукоризненно вежливо и уважительно разговаривая с "технарём". (Сравнить только его манеру обращения с тем, как относятся к Пондеру коллеги-волшебники...) Который перед разговором с Ринсвиндом выясняет не только, какую должность тот теперь занимает в Университете, но и то, что она "бесплатная". Который на одной из иллюстраций второго издания изображен в позе роденовского мыслителя.

2. Восхитителен Пондер Стиббонс в футболке с надписью "Actually I am a rocket wizard". Который, краснея и смущаясь, тем не менее пытается объяснить Патрицию, что со создавшейся чрезвычайной ситуацией должны разбирать специалисты, а не гуманитарии, и потому не был бы он так любезен... Который (уже не смущаясь) первым возражает против "логически обоснованного решения" Патриция пожертвовать разумным существом ради спасения мира — и разрабатывает иной выход.

3. Восхитителен Смерть, проводящий эксперимент с "котом Шрёдингера" и в ответ на прямой вопрос Ринсвинда, разобьются ли они, ссылающийся на принцип неопределённости.

4. Восхитителен Коэн и вся Серебряная Орда, бросающие вызов богам, потому что "они позволили нам состариться". Потому что "мерзавцы бессмертны", а "храбрые не возвращаются из боя", потому что они "не хотят умирать"... и потому что все миры не завоевать одному человеку. И "разрубание гордиевого узла", и "мы позаботимся об этом"... и, конечно, выбор, сделанный в конце.

5. Трижды восхитителен менестрель, стоящий, по моему скромному мнению, всей Серебряной Орды, вместе взятой. Певший о любви и цветочках, считавший саги "варварским искусством", рассказавший Орде о судьбе "Прометея" и "Александре Великом"... и решивший пойти с ними до конца. Кричащий в лицо богам "Всё, что вы умеете — это запугивать!" Выбросивший мешочек с рубинами и сложивший песню (по утверждению Википедии, в новоизобретённом стиле "metal ballad" — лично я этого из текста не поняла), в которой герои остались бессмертными. Наглядная иллюстрация слов Ринсвинда о "заразности" мировосприятия Коэна...

6. Восхитителен Леонард Щеботанский, плачущий при взлёте "Змея". В целях доказательства своей компетентности рисущий идеальную окружность, и на вопрос богов, не атеист ли он, отвечающий "Я художник". Тихо и внушительно заявляющий "Этого не будет никогда" о высказанной вслух идее использовать космические технологии в военных целях...

7. Восхитителен капитан Кэррот, с его "К насилию следует прибегать в последнюю очередь" и наблюдением относительно границ. (И ведь его не понимает не только Ринсвинд, но и Леонард!) Воспринимающий угрюмый сарказм Ринсвинда как "good-humoured" и лишь под конец полёта, когда Ринсвинд подробно описывает свой "символ веры", спрашивающий со вздохом: "Ты ведь просто трус?" (Браво, капитан Очевидность! А раньше это ну никак заметно не было? ) От имени "всех народов Диска" водружающий на Луне флаг Анк-Монпорка и от их же имени выносящий богам "благодарность за проделанную работу". Цитирующий слова Ваймса (ну конечно же, Ваймса!), объясняющие, почему на Плоском Мире нельзя не верить в богов. Ничего у них не просящий, а дающий им возможность сделать доброе дело.

И не просто восхитителен, а великолепен капитан Кэррот, арестовывающий Серебряную Орду. За 43 доллара в месяц рискующий своей жизнью городский стражник, в котором Орда тем не менее видит собрата по "кодексу". Истинного храбреца с (на первый взгляд, если я правильно помню) обычным мечом, который не может не победить семерых героев с волшебными мечами. (Да, та самая логика мироустройства, в которой так уверен был Двацветок из "Интересных времен".) Имеющего права на престол, но предпочитающего оставаться простым стражником. "Простым человеком" из тех, на которых держится мир. Не на умных и беспринципных правителях, не на учёных-гениях, не на любимчиках богов и не на эпических героях...

8. И, конечно, восхитителен Ринсвинд. "Хронически имунный" к обаянию "героическо-варварского идеала", но предельно просто объясняющий "заразность" подобного мировосприятия Патрицию. Вызывающийся участвовать в миссии "добровольцем против воли", уверенный, что идёт на верную смерть, и убеждающий Сундук остаться с Пондером, на голубом глазу обещая "скоро вернуться". (Разумеется, с коронной фразой "И нечего на меня так смотреть!") Первым из "лучших умов человечества" сообразивший, что они идут прямо на Окружносеть (само собой, потому что слишком хорошо помнил свои давнишние злоключения на Краю). Кричащий "Нам немедленно нужно название [корабля]!" и "Сейчас не время паниковать!" Сумевший в критическую минуту остаться в сознании у пульта управления и, руководствуясь здравым смыслом, прислушаться к "voice of authority", предлагающему конкретное решение, а не "голосу специалиста", не знающему, как поступить. Глядящий с поверхности Луны на огромный мир и умолкающий на середине саркастической фразы, потому что всё вокруг "слишком большое". (Не отзывается ли в этих словах эхо его же "All big and simple", сказанное о взгляде на жизнь Серебряной Орды?) Собиравший, как полагается Профессору Необычной и Жестокой Географии, образцы лунных пород для научной коллекции Незримого Университета. (И дело даже не в том, что он всерьёз принимает свою должность, как ни мало у него на это оснований, а в том, что он, похоже, всё-таки надеялся вернуться — иначе зачем эти камни нужны?) Попросивший у богов вместо "блага" простой воздушный шарик. Вовремя зажавший рот Леонарду (чтобы не дать ему брякнуть перед богами про "следующий раз") и удержавший Библиотекаря от его обычной реакции на слово "monkey".

А девиз миссии, сочинённый Ринсвиндом, заслуживает отдельного (и очень длинного) поста. И, надеюсь, я его всё-таки напишу.

И ещё восхитительны "параллельное повествование" (вплоть до перекличек с "холодным зелёным светом") о двух "походах" к Кори Челести... один, который должен вылиться в гибель мира, и другой — предпринятый для того, чтобы его спасти. И отсылка к рейсу "Аполлона-13", который из-за "проблемы" не смог высадиться на Луну, в то время как "Змей" именно из-за неё и вынужден был "прилуняться". И спасение мира всеобщими усилиями — ведь даже жрецы, знающие, как боги "не одобряют экуменизм", ради такого случая (после длительной дискуссии) соглашаются помолиться вместе. И "освобождение Прометея", и "песня остаётся". И храм, разрисованный за несколько недель.

Несколько мест, по поводу которых до меня при перечитывании "что-то дошло":

1. 'Are any of the levers marked?' said Ponder, scrabbling through Leonard's sketches.

'Yes, but I don't understand them! Here's one marked "Troba"!'

Ponder scanned the pages, covered in Leonard's backwards writing. 'Er... er...' he muttered.

'Do not pull the lever marked "Troba"!' snapped Lord Vetinari, leaning forward.

Считайте меня тупой, но я только с третьего раза поняла, почему Ветинари запрещает трогать этот рычаг. До того я полагала, что Патриций знает что-то неизвестное читателю (и Пондеру Стиббонсу), как в случае с "рукояткой принца Харана".

Несмотря на то, что в тексте специально напоминается, что Леонард писал задом наперёд... и, таким образом, на рычаге написано "Abort". Не нужно быть "rocket wizard", чтобы сообразить, что "прерывать" движение по орбите не самая лучшая идея.

Так что нет, это не Ветинари умный, это я и Пондер Стиббонс — дураки.

2. There was the Mountain. And there, glittering in the sunlight, was the home of the gods. Above it, just visible even in the brilliant air, was the shimmering misty funnel of the world's magical field earthing itself at the centre of the world.

'Are you, er, are you much of a religious man yourself?' said Rincewind as clouds whipped by the window.

'I believe all religions do reflect some aspect of eternal truth, yes,' said Carrot.

'Good wheeze,' said Rincewind. 'You might just get away with it.'

При первом прочтении я решила, что вопрос Ринсвинда и его "комментарий к ответу" Кэррота вызваны опасением, что они разобьются при посадке, после чего "предстанут на высший суд" — не богов, конечно... но зависящий от того, во что человек верит. Однако со второго раза мне показался более естественным вариант, что Ринсвинд опасается предстоящей встречи с богами после удачной посадки. (Учитывая, что на тот момент полёт проходил нормально, а проблемы начались чуть позже.)

Забавно, что как раз к Ринсвинду (в отличие от "ничейных" Леонарда и Кэррота) у богов не возникло никаких вопросов. Видимо, его тактика "молиться всем попеременно" сработала как нельзя лучше. Или, возможно, боги узнали в нём одну из "фигур" Госпожи...

3. Обсуждение экстренной ситуации на "Змее", где неожиданно обнаружился лишний пассажир:

Lord Vetinari looked at the big spell that dominated the cabin. It floated in the air: the whole world, sketched in glowing lines and dropping from one glittering edge, a small curving line. As he watched it lengthened slightly.

'They can't just turn around and come back?' he said.

'No, sir. It doesn't work like that.'

'Can they throw the Librarian out?'

The wizards looked shocked.

'No, sir,' said Ponder. 'That would be murder, sir."

'Yes, but they may save the world. One ape dies, one world lives. You do not need to be a rocket wizard to work that out, surely?'

'You can't ask them to make a decision like that, sir!'

'Really? I make decisions like that every day,' said Lord Vetinari. 'Oh, very well. What are they short of?'

'Air and dragon power, sir.'

'If they chop up the orangutan and feed him to the dragons, won't that kill two birds with one stone?'

The sudden iciness told Lord Vetinari that once again he hadn't taken his audience with him. He sighed.

При первом прочтении мне показалось, что Патриций как-то уж слишком легко отказывается от своего предложения (учитывая, что стоит на кону) — только потому, что его не одобряют волшебники?

Между прочим, "The wizards looked shocked" — это кое-что... учитывая методы продвижения по карьерной лестнице, ещё совсем недавно практиковавшиеся в НУ.

И неужели Пондер настолько "технарь", что не понимает разницы между глаголами can и may? Тот факт, что "это убийство" не отменяет физической возможности его совершения, не?

И только со второго раза до меня дошло — ведь Патрицию пришлось бы убеждать в своей правоте не "аудиторию волшебников", а экипаж "Змея"! Хотелось бы мне посмотреть, как он предложил бы подобный выход капитану Кэрроту... да и Ринсвинду тоже — учитывая, что тот был весьма дружен с Библиотекарем.

4. Комментарий после предлагаемой катастрофы со "Змеем":

"A good wizard, Rincewind," said the Chair of Indefinite Studies. "Not particularly bright, but, frankly, I've never been quite happy with intellengence. An overrated talent, in my humble opinion."

Ponder's ears went red.

Очевидно, что шпилька в последнем предложения относилась к Пондеру, и тот прекрасно это понял, отчего и покраснел... но со второго раза мне пришёл в голову некий "дополнительный контекст". Ведь "Змей" (якобы) разбился, следуя плану, разработанному Пондером!

Возможно, в словах про "переоцениваемый интеллект" подразумевалось не только традиционное недоверие волшебников к "умникам", но и скрытый упрёк одному из них в гибели "Змея" (и "не особенно умного" волшебника Ринсвинда в том числе). А Пондер краснеет, потому что ему нечего возразить...

5. "I gather the Krullians no longer keep captive seamen as slaves. They simply charge ruinous salvage rates."

Только со второго раза это брошенное мимоходом замечание вписалось в общую картину постепенной... гуманизации (по крайне мере, внешней) Плоского Мира. Ломка традиций НУ Чудакулли, реформация Городской Стражи, реформация омнианства, новый император Агатовой Империи... и вот теперь Крулл.

Не этот ли "прогресс" (с засильем юристов и "общественных организаций") удручал "простых героев-варваров" Серебряной Орды?

И

несколько цитат

несколько цитат (выделение жирным моё):

1. О пользе классического образования:

'Do not pull the lever marked "Troba"!' snapped Lord Vetinari, leaning forward.

'My lord!' said Ponder, and went red as Lord Vetinari's gaze fell upon him. 'I'm sorry, my lord, but this is rather technical, it is about machinery, and it would perhaps be better if those whose education had been more in the field of the arts did not...'

His voice faded under the Patrician's stare.

'This one's got a normal label! It's called "Prince Haran's Tiller"!' said a desperate voice from the omniscope.

Lord Vetinari patted Ponder Stibbons on the shoulder.

'I quite understand,' he said. 'The last thing a trained machinery person wants at a time like this is well-meant advice from ignorant people. I do apologise. And what is it that you intend to do?'

'Well, I, er, I...'

'As the Kite and all our hopes plunge towards the ground, I mean,' Lord Vetinari went on.

'I, er, I, let's see, we've tried...'

Ponder stared at the omniscope, and at his notes. His mind had become a huge, white, sticky field of hot fluff.

'I imagine we have at least a minute left,' said Lord Vetinari. "No rush."

'I, er, perhaps we, er ...'

The Patrician leaned down towards the omniscope. 'Rincewind, pull Prince Haran's Tiller,' he said.

'We don't know what it does—' Ponder began.

'Do tell me if you have a better idea,' said Lord Vetinari. 'In the meantime, I suggest that the lever is pulled.'

On the Kite, Rincewind decided to respond to the voice of authority.

'Er... there's a lot of clicking and whirring...' he reported. 'And... some of the levers are moving by themselves... now the wings are unfolding... we're sort of flying in a straight line, at least... quite gently, really...'

'Good. I suggest you apply yourself to waking up Leonard,' said the Patrician. He turned and nodded at Ponder. 'You yourself have not studied the classics, young man? I know Leonard has.'

'Well... no, sir.'

'Prince Haran was a legendary Klatchian hero who sailed around the world on a ship with a magical tiller,' said Lord Vetinari. 'It steered the ship while he slept. If I can be of any further help, don't hesitate to ask.'

2. Кэррот и Ринсвинд обсуждают будущую "аудиенцию" у богов:

'The gods traditionally look favourably on boldness, daring and audacity,' Carrot went on.

'Good. You can go in first.'

3. Предполётная подготовка:

Archchancellor Ridcully decided that the crew needed to be trained. Ponder Stibbons pointed out that they were going into the completely unexpected, and Ridcully ruled therefore that they should be given some unexpected training.

Rincewind, on the other hand, said that they were heading for certain death, which everyone managed eventually with no training whatsoever.

Later he said that Leonard's device would do, though. After five minutes on it, certain death seemed like a release.

4. Обсуждение проблемы с Окружносетью:

'Oh, yes,' said Leonard, more or less to himself.

'Pardon me?' said the Patrician.

'I did once design a simple means whereby entire fleets could be destroyed quite easily, my lord. Only as a technical exercise, of course.'

'But with numbered parts and a list of instructions?' said the Patrician.

'Why, yes, my lord. Of course. Otherwise it would not be a proper exercise. And I feel sure that with the help of these magical gentlemen we should be able to adapt it for this purpose.'

He gave them a bright smile. They looked at his drawing. Men were leaping from ships in flames, into a boiling sea.

'You do this sort of thing as a hobby, do you?' said the Dean.

'Oh, yes. There are no practical applications.'

'But couldn't someone build something like that?' said the Lecturer in Recent Runes. 'You practically include glue and transfers!'

'Well, I daresay there are people like that,' said Leonard diffidently. 'But I am sure the government would put a stop to things before they went too far.'

And the smile on Lord Vetinari's face was one that probably even Leonard of Quirm, with all his genius, would never be able to capture on canvas.

5. Высадка на Луну:

'Hold still, will you?' Rincewind's attention was drawn to his patient as the Librarian struggled; the problem with bandaging an orangutan's head is knowing when to stop. 'It's your own fault,' he said. 'I told you. Small steps, I said. Not giant leaps."

6. Тоже на Луне:

'You know, I'm not sure I ever really believed it before. You know about the turtle and the elephants and everything. Seeing it all like this makes me feel very... very..."

'Scared?' suggested Rincewind.

'No.'

'Upset?'

'No.'

'Easily intimidated?'

'No.'

Beyond the Rimfall, the continents of the world were coming into view under swirls of white cloud.

'You know... from up here... you can't see the boundaries between nations.' said Carrot, almost wistfully.

'Is that a problem?' said Leonard. 'Possibly something could be done.'

'Maybe huge, really huge buildings in lines, along the frontiers,' said Rincewind. 'Or... or very wide roads. You could paint them different colours to save confusion.'

'Should aerial travel become widespread,' said Leonard, 'it would be a useful idea to grow forests in the shape of the name of the country, or of other areas of note. I will bear this in mind.'

'I wasn't actually sugges — ' Carrot began. And then be stopped, and just sighed.

А теперь меня интересует только один вопрос — неужели второе издание (с 16-ю дополнительными иллюстрациями) действительно выходило только в мягкой обложке? Не имею ничего против обычных папербэков, но "большие книжки с картинками" предпочитаю всё-таки в твёрдом переплёте...