Мини с ЗФБ-25

[heylir]

Старая зоррозадумка, "пропущенная сцена" в Монтерее, "подводящая итог" линии Диего и Анны-Марии. Название-рефрен "приползло" из услышанной рандомной песенки.

К тексту имеется чудесная иллюстрация авторства Tael.

Название: Обыкновенный
Размер: мини, 1100 слов
Канон: «Зорро» (1957)
Пейринг/Персонажи: Диего де ла Вега, Анна-Мария Вердуго
Категория: гет
Жанр: пропущенная сцена
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Разговор Диего и Анны-Марии после эпизода «Амнистия для Зорро».
Примечания: Портрет инфанты Марии Изабеллы

Диего напрасно пытался угадать по лицу Анны-Марии, что она чувствует. Она держалась непринуждённо и спокойно, словно к ней пришли со светским визитом. Будь Диего тем, кем он выглядел, он, наверное, отказался бы от откровенного разговора.

Но этот разговор мог решить их общую судьбу, и Диего начал его без всяких вступлений.

— Я очень сожалею, — искренне сказал он.

— О чём же? — по-прежнему невозмутимо спросила Анна-Мария.

— О том, что Зорро не пришёл к церкви.

— Но он пришёл, только позже назначенного часа, — живо возразила Анна-Мария.

— Да, я слышал об этом.

— Слышали? А о том, как прямо перед этим на Рикардо бросилась какая-то сеньора, умоляя его вернуться домой, к бедным деткам, тоже слышали? — Анна-Мария с трудом сдерживала улыбку.

— Нет, вот про это не слышал, — честно признался Диего. — В самом деле?

— Да, — Анна-Мария лукаво взглянула на Диего. — Думаю, он сам всё это подстроил, недаром ведь предупреждал меня, что Зорро может быть женат. Только вышла путаница, и он сам попал в свою ловушку. — Анна-Мария помолчала. — А перед тем сказал, будто почти сожалеет, что Зорро не появился. И тут же предложил мне выйти за него замуж.

— И что вы ему ответили?

Анна-Мария пожала плечами.

— Даже не будь на свете Зорро, я б никогда не вышла за человека, на чьи слова не могу положиться. Он пообещал мне, что никого больше не будет разыгрывать, знаете? Но Зорро есть, и он единственный мужчина, которому я бы сказала «да».

— Даже теперь? — Диего с замиранием сердца ждал ответа, которого не знал.

— Даже теперь, — твёрдо сказала Анна-Мария. — Он сказал мне, что мы ещё встретимся. И ещё одну вещь… — она замялась, но договорила: — Я спросила, увижу ли я когда-нибудь его лицо, и он ответил: «Вам стоит только посмотреть вокруг себя». Я полагаю… он скоро появится рядом со мной, без маски.

Диего мысленно вздохнул. Он не думал, что Анна-Мария истолкует слова Зорро так. А о чём он думал? И думал ли о чём-нибудь вообще?

— Но… — нерешительно начал он, — может быть, он уже появился? Я хочу сказать, может, он один из тех, кого вы уже знаете?

— Нет, — Анна-Мария весело тряхнула головой. — Это не-воз-мож-но. Совсем.

— Но почему?

— Вы когда-нибудь были влюблены, Диего? — с лёгкой улыбкой спросила она.

Диего не двинул и бровью. Конечно, она не догадывалась, как хорошо заточено острие этого вопроса.

— Лет в десять, — беззаботно ответил он, — в инфанту Марию Изабеллу. Увидел её на портрете королевской семьи, литографии в журнале, привезённом из Испании. Потом узнал, что она старше меня на шесть лет и уже три года как замужем за своим кузеном… и моё сердце навеки разбилось, — траурно закончил Диего.

Анна-Мария рассмеялась, глядя на него.

— Вы такой забавный, — проговорила она. — С вами очень легко… — в её голосе звучало что-то похожее на сожаление.

Уже не острие, а режущая кромка. Он смотрел, как она смеётся, и думал: что, если бы он сейчас поцеловал её? В губы, как тогда, в лесу. Узнала бы она его — тогда? Но так было нельзя. Прежде нужно объясниться.

Она снова стала серьёзной.

— Я хотела сказать, что влюбленные... в живого человека, а не в образ на портрете… не могут не узнать любимого, понимаете?

— Но если… Зорро без маски выглядит совсем иначе? Что, если он похож на... скажем, Рикардо?

Анна-Мария улыбнулась:

— Диего, мы же с вами знаем, что Рикардо никак не может быть Зорро!

— Ну конечно, я ведь сказал "если". Просто для примера взял нашего общего знакомого. Если хотите, можем взять меня. — Диего внутренне напрягся, как перед прыжком на ту сторону ущелья. — Что, если б Зорро в обычной жизни был похож на меня?

— На вас? — Анна-Мария свела брови. — Но... это невероятно.

— Отчего же?

— Потому что вы не Зорро и никак не можете им быть!

— Но почему? — Голос Диего был небрежен, как и выражение лица, однако сердце стучало так громко — он боялся, что Анна-Мария услышит этот отчаянный стук. — Просто в качестве предположения? Игры воображения? Представьте себе, что Зорро — это я.

Анна-Мария закусила губу и вскинула на него влажно заблестевшие глаза.

— Не мучьте меня, Диего, — умоляюще прошептала она. — Вы не понимаете, как больно мне делаете.

Стук оборвался. Оставалась последняя надежда, что эти слова можно понять иначе, что Анну-Марию мучают несбывшиеся надежды... но Диего знал, что обманывает себя.

— Простите, — сказал он.

— Нет, это вы меня простите. Наверное, это прозвучало ужасно грубо. Я не хотела вас обидеть, я только… не знаю, как вам объяснить… Что для вас любовь, Диего? — вдруг спросила она.

— Какая? — не слишком умно уточнил он.

Он мог бы сейчас подумать о Розарите, мог бы вспомнить Магдалену, мог бы, в конце концов, взглянуть на саму Анну-Марию... но он почему-то видел перед собой отца в маске, закрывающей лицо.

— Всё равно какая, — сказала Анна-Мария. — Любовь вообще. Что она для вас, если выразить одним словом?

— Одним? Но это вряд ли возможно, охватить одним словом…

— Всё равно, постарайтесь.

Что такое любовь? Защита, не раздумывая сказал бы Зорро. Ложь, печально отозвался бы Диего. Но Анна-Мария не поняла бы этих ответов — вернее, поняла бы их не так.

— Жертва, — наконец сказал он. Это слово годилось не хуже тех двух.

Но и этот ответ встревожил её.

— Какая жертва? Чем... или кем?

— Вы хотели, чтоб я ответил одним словом, — мягко напомнил Диего.

— Да... просто это... так странно. Я подумала о том, что сказал мне Зорро, и... вам, должно быть, неприятно, когда я говорю о нём?

Лицо Диего сейчас ничего не выражало, он знал это. Знал это чувство прилипшей к лицу неподвижной маски, возникающее в минуты, когда выдать себя значит потерять всё.

— Я буду рад услышать всё, что вы сочтёте нужным мне сказать, — невыразительно выговорил он.

Анна-Мария вздохнула.

— Я не уверена, что хочу сказать. И чего вообще хочу. Я думала, я хочу, чтобы Зорро снял маску, но… сейчас я спрашиваю себя: если б это значило, что он предаст себя? Перестанет быть Зорро, станет просто… обычным человеком. Хотела бы я счастья такой ценой? И стало бы это счастьем, для нас обоих? — Она качнула головой. — Разумеется, я не только поэтому… вы знаете, почему я не хотела бы, чтобы Зорро оказался Рикардо…

— Но если допустить мысль, что Рикардо может быть Зорро, — медленно начал Диего, — тогда… тогда те его качества, которые вам не нравятся, оказались бы только маской. Такой, как он есть, он-настоящий, был бы другим.

Анна-Мария нахмурилась.

— Рикардо уже пытался убедить меня, что я не знаю настоящего Зорро. «Может быть, у него жена и дети, может, он только притворяется кабальеро», — передразнила она. — Разумеется, это чепуха. Зорро не может быть бесчестным. Но и представить себе… — она запнулась и начала снова. — Зорро с первого взгляда поразил моё воображение, он был самым удивительным, самым чудесным человеком из встреченных мной до сих пор. И представить себе, что он может оказаться…

— Обыкновенным, — договорил за неё Диего. — Как я.

— Я так и знала, что вы обидитесь, — огорчилась Анна-Мария. — Вы хороший, Диего, вы просто замечательный, но… вы не он. Вы не Зорро.

— И вы не хотели бы, чтоб я им был, — утвердительно сказал Диего.

Анна-Мария покачала головой.

— Я хочу, чтоб моя звезда осталась звездой… даже если это будет значить, что она останется для меня недоступной.

Диего наклонился и прижал её руку к губам.

— Я надеюсь, что ваши желания исполнятся, — проговорил он.



Следующим утром он уехал из Монтерея.