Например, что вот эти австралийские рождественские картмаксимумывот эти австралийские рождественские картмаксимумы
представляют шпалеру У. Морриса по эскизу Берна-Джонса, один из вариантов которой хранится в Эрмитаже. Интересно, где.
Постигла тайный смысл одного из эпизодов «Сочиняйте сами» Рекса Стаута.
Цитата в оригиналеHearing music as I neared the entrance, I stopped and cocked an ear. Not from inside; from the left. I took to the grass, rounded a corner of the house, passed a row of windows, turned another corner, and stepped onto a flagged terrace. The music, coming from a portable radio on a chair, had an audience of one: Jane Ogilvy. She was stretched out on a mat, on her back, with none of her skin covered except minimum areas at the two vital spots. Her eyes were closed. The deduction I had made from the photographs, in which she had been dressed, that she had a nice little figure, was confirmed. She even had good knees.
I was deciding whether to retreat around the corner and make another approach with sound effects, or stay put and cough, when her eyes suddenly opened and her head turned. She squinted at me five seconds and spoke. “I knew someone had come. The felt presence though not perceived. You’re real, I suppose?”
It was strange. It wasn’t like a hunch; it was more as if I had asked a question and she had answered it.
<...>
“Don’t speak,” she said, “even if you’re real. There’s nothing you could say that would be worthy of the moment when I felt you here. You may think I heard you, but I didn’t. My ears were filled with the music, all of me was, when I felt you. If it were the Eve of Saint Agnes — but it isn’t, and I am not supperless, and I’m not in bed… But what if your name were Porphyro? Is it — no, don’t speak! Are you going to come closer?”
I agreed with her absolutely. There was nothing I could say that would be worthy of the occasion. Besides, my name wasn’t Porphyro. But I didn’t want to turn and go with no response at all, so I reached to the trellis beside me and picked a red rose, pressed it to my lips, and tossed it to her. Then I went.
<...>
Saturday afternoon at Lily Rowan’s place, or it may have been Sunday afternoon, when half a dozen of us were loafing in the sun by the swimming pool, I told them about the incident on the terrace at Riverdale, leaving out the name and address and why I was there, and asked if they thought she was batty. The three women voted no and the two men yes, and of course that proved something but I still haven’t decided what.
Цитата в переводеПриближаясь к крыльцу, я услышал звуки музыки. Я остановился и навострил уши. Звуки шли не из дома, а откуда-то слева. Я зашагал по траве, обогнул дом, прошел мимо ряда окон, снова повернул за угол и оказался у небольшой террасы. Аудитория, слушавшая музыку, которая доносилась из портативного радиоприемника, стоявшего на стуле, состояла из одного человека — Джейн Огильви. Она лежала с закрытыми глазами на подстилке почти обнаженная. По фотографиям, которые я видел (она была снята одетой), я сделал вывод, что у нее хорошая фигурка. Это подтвердилось. У нее даже были хорошие коленки.
Я не знал, как поступить — ретироваться и затем появиться вновь с какими-нибудь звуковыми эффектами или оставаться на месте и кашлянуть, — как вдруг она раскрыла глаза и повернула голову. Она искоса разглядывала меня в течение нескольких секунд и затем заговорила:
— Я почувствовала, что кто-то пришел. Неосознанное ощущение чьего-то присутствия. Надеюсь, что вы реальность?
<...>
— Ничего не говорите, — продолжала она, — даже если вы реальность. Вы не можете сказать ничего равноценного моменту, когда я ощутила ваше присутствие. Вы можете подумать, что я услышала ваше приближение, но я ничего не слышала. Мои уши были полны музыки, я вся была полна ею, но вдруг ощутила вас. Если бы был канун Святой Агнессы, но нет... И я не голодна и не в постели... Но что если имя ваше Порфиро? Да? Нет, не отвечайте! Вы приблизитесь?
Я всецело был с ней согласен. Я не мог сказать ничего равноценного случаю. Кроме того, мое имя было не Порфиро. Но я не хотел повернуться и безмолвно уйти, поэтому я подошел к клумбе, сорвал красную розу, прижал ее к губам, бросил ей и затем удалился.
<...>
В воскресенье, на даче у Лили Роуэн, когда полдюжины ее гостей нежились на солнце у плавательного бассейна, я рассказал им о Ривердейле (опустив имя и причину моего появления там) и спросил, не считают ли они, что она не в своем уме. Три женщины проголосовали отрицательно, двое мужчин положительно, и это, конечно, кое-что доказывает, но я до сих пор не решил, что именно.
Так вот, Джейн имела в виду поверье, описанное в поэме Джона Китса «Канун Святой Агнессы»:
ЦитатаВ канун Святой Агнессы дева может
Во сне вкусить пленительных услад
С любимым, — сна ничто не потревожит —
Так опытные дамы говорят;
Лишь соверши магический обряд:
Не прикасайся к лакомствам и хлебу,
Ложись в постель, не оглянись назад,
Не шевелись, глаза подъемли к небу —
И у небес всего, чего ты ждешь, потребуй.
Главного героя поэмы зовут Порфиро. Интересно, уловил ли аллюзию сам Арчи Гудвин? "Оду к греческой вазе" Китса он читал ("Звонок в дверь"), но это всё-таки более известное произведение. Да и его-то он читал в обществе Лили Роуэн.
читать дальшеЧестно говоря, я немного разочарована. Этот эпизод впечатлял меня гораздо больше, когда я считала эти фразы
Как там у Гаспарова?
К строчкам «Вошел — и знаком Зодиака был каждый осенен мой шаг» было примечание: «Зодиак — такое слово». Это лучшее примечание, какое я знаю: комментарий так и должен сообщать читателю, что такие-то слова рассчитаны на понимание (такое-то), а такие-то на непонимание. Есть произведения — «Конец хазы» или «Туатамур», — которые разом выцветают, если к ним приложить словарик.
Кстати (оффтоп в оффтопе), ринсвиндовское "(Честь) это такое слово" из "Терапии" родилось именно отсюда.
Да, это я посетила выставку прерафаэлитов. (И видела там шпалеру и иллюстрацию к поэме Китса.) Была получасовая очередь, но по сравнению с эрмитажными это пустяки... интересно, к чему очередь (и цена в 400 рублей) относилась больше — к выставке прерафаэлитов или Тициана? Ещё я почему-то думала, что она закончится 1 сентября, а она ещё 14-го будет... во второй раз сходить, что ли?
Какие там витражи... "Скульптура" почему-то навела на мысли о Финроде. (Ну то есть не почему-то, но уточнять не будем. )
А иллюстрации к Шекспиру, а "Смерть Чаттертона"...
Да, "Благовещение" Россетти, которое сводит с ума Шейлу в "Инспекторе Гулле", там тоже было.
Не будем задаваться вопросом, откуда в их доме могла взяться картина, в 1886 году купленная галереей Тейт. Хорошая копия, допустим.
А вот в "Он пришел" над камином висит, кажется, "Поклонение волхвов" — и инспектор во время финального монолога встаёт аккурат на его фоне. Но почему бы честной буржуазной семье и не держать над камином картины религиозного содержания? Вот у Скруджа же висели... сорри, отвлеклась.
Кстати, вне зависимости от, картина вызывает у меня чёткое ощущение, что Мария находится в каком-то "казенном заведении". В тюремной больнице или психушке. Из-за "оголённости интерьера", возможно. Или из-за её позы.