Давид и Ионафан

[heylir]

Описание картины из каталога «Рембрандт Гарменс ван Рейн: Картины художника в музеях Советского Союза» (Л., 1971):

13. ДАВИД И ИОНАФАН

Юный Давид, которому грозит смерть от руки возненавидевшего его царя Саула, прощается со своим другом, царским сыном Ионафаном (Первая книга Царств, 20, 41).

Сюжет картины расшифровывался долгое время неверно, да и сейчас ученые не пришли к единой точке зрения. В старых описях картин Эрмитажа и императорских дворцов она носила название «Возвращение блудного сына» (1797, 1859 гг.), затем «Примирение Исава и Иакова» (Первая книга Моисея, 33, 4). Под этим последним названием, не вызвавшем большой дискуссии, она вошла и в научную литературу в XIX столетии. Лишь А. И. Сомов, составляя в 1893 году каталог картин Эрмитажа, подверг его критическому разбору и выдвинул предположение, что картина изображает примирение Давида с Авессаломом после ссоры, вызванной убийством последним своего брата Амнона (Вторая книга Царств, 14, 33). Хофстеде де Гроот, рассмотрев в 1923 году все возможные библейские события, подходящие для этой сцены, пришел к тому же выводу.

В 1925 году Баудиссин высказал догадку, что в картине Рембрандта изображена сцена прощания Давида и Ионафана. В подтверждение своего мнения он сослался на изображение в правом углу картины колчана со стрелами, с помощью которых Ионафан подавал знак Давиду спасаться от гнева Саула, и большого камня Азель, около которого, по библейскому рассказу, происходила встреча. Но он не смог объяснить, почему Давид был одет в царские одежды, и его версия не была тогда принята. В 1957 году появилась статья В. Ф. Левинсона-Лессинга, которая устраняла смущавший исследователей момент. В той же Первой книге Царств, но не в 20-й, а в 18-й главе (стихи 1—5) рассказывается, что полюбив Давида, Ионафан подарил ему свои одежды, пояс, меч и лук. На этот же сюжет, думается, указывает и изображение в правом крае картины входа в потайное убежище, где Давид в ожидании Ионафана скрывался три дня.

В. Ф. Левинсону-Лессингу удалось найти и другое важное подтверждение правильности новой расшифровки. Он обнаружил архивные данные, показывающие, что картина была приобретена для Петра I в Амстердаме Осипом Соловьевым на распродаже собрания Яна ван Бейнингена 13 мая 1716 года, у которого числилась под названием «Давид и Ионафан».

С этих пор новое толкование принято большинством исследователей. Сомневаются в нём Я. Розенберг и Я. К. ван Рехтере Алтена. Последний считает, что персонаж, имеющий сходство с Рембрандтом, слишком стар для Ионафана. Х. Герсон, хотя и включает картину как в свою монографию, так и в пересмотренное им издание А. Бредиуса под старым названием, однако замечает, что «иконографические детали картины находятся в полном согласии со сценой расставания двух друзей».

Среди нескольких рисунков Рембрандта, воспроизводящих эту или близкие к ней сцены, наиболее схож с эрмитажным холстом рисунок «Возвращение блудного сына» (Харлем, Тейлер-музеум, Benesch 519), датируемый теперь также 1642 годом. Я. ван Гельдер справедливо видит в нём прообраз картины Эрмитажа.

Профессор Я. ван Гельдер высказывает ещё одну мысль, которая заслуживает самого пристального внимания. В марте 1659 года Рембрандт обязуется в течение одного года закончить и передать своему кредитору, амстердамскому купцу Лодовику ван Людику, в счёт погашения долга начатую картину «Давид и Ионафан». Я. ван Гельдер, усматривая в картине Эрмитажа художественные особенности, свойственные произведениям Рембрандта начала 1660-х годов, высказывает предположение, что эта, написанная в 1642 году, картина была, видимо, переработана двумя десятилетиями позже и могла упоминаться в долговом обязательстве 1659 года. Ни визуальное наблюдение, ни рентген не обнаруживают заметных изменений в колорите картины, и тем не менее ван Гельдер, возможно, прав в своем отождествлении.

Деревянная основа картины имеет в верхней части три авторские вставки (11 х 13 см; 1,9 х 2,2 см; 2,6 х 2,7 см), ее правый верхний угол был сильно поврежден. По старым надломам доски и вертикальным трещинам (а также в верхней части картины) идут многочисленные, местами потемневшие, записи. Записи светло-коричневой краской наблюдаются и в правой части картины — на каменном портале убежища.

Небо прописано очень жидким красочным слоем, под которым почти везде просматривается белый грунт. Выразительное импасто встречается только в фигурах (см. рентген). Авторские правки заметны вокруг головы Ионафана и в нижней части архитектурного мотива, несколько прикрытого позже написанным кустарником. В правом верхнем углу первоначально отчетливее виднелась занавеска, прикрывавшая вход в убежище. Поэтому, упоминая в 1659 году незаконченного «Давида и Ионафана», Рембрандт мог иметь в виду эрмитажную картину, нуждавшуюся в чинке. В пользу этого предположения говорит и то, что никакой другой картины художника на этот сюжет до сих пор не обнаружено и, по-видимому, не существовало.

По-моему, вполне убедительно, что бы там ни писал Декарг. И убежище, и камень, и стрелы, и одежды... Какие Давид и Авессалом? Ионафан староват, да, но мало ли...